Открываю глаза, вижу форточку. Долго и мучительно пытаюсь понять, почему я решил, что это именно форточка, потом осознаю, что за стеклом вижу кусок неба, голубого, как глаза самой красивой в мире девушки. Так, с форточкой разобрались. Со временем суток тоже, такое небо бывает только в самый разгар дня. Время года? Ладно, бог с ним... Место? Пытаюсь повернуть чугунок, заменяющий сегодня то, что должно быть выше шеи... Не тут-то было, любая попытка пошевелиться вызывает головную боль, настолько мучительную, насколько вообще может быть мучительной головная боль. Секунду, а я одет? Пытаюсь определить свое положение в пространстве и то, какая рука ближе к телу. Ага, полусижу-полулежу, правая рука на коленке.
Стараясь шевелить только кончиком пальца, провожу им по ноге - непонятно. Дежа вю. Неохотно ворочаясь, мозг выдает ассоциацию: Степа Лиходеев, "Мастер и Маргарита". Уголки губ тянутся вверх, внутри черепа лопается какая-то струна, уголки губ тянутся вниз. И что, лежать тут до самой смерти, любуясь форточкой? Нет уж, будем выбираться. Наплевав на все, более настойчиво провожу рукой по ноге и делаю два открытия. Первое - нога покрыта джинсовой тканью. Второе - нога не моя. Несколько минут пытаюсь увязать эти два факта в концепцпию. Не увязываются. Еще несколько минут готовлюсь к самому безрассудному поступку в своей жизни. Стискиваю зубы, зажмуриваю глаза и вскакиваю. Горжусь собой - еще бы, даже не заорал, только шепнул нехорошее слово, когда налетел на подоконник. Полдела сделано, я на ногах. Поворачиваюсь, чтобы посмотреть, на чем и рядом с кем я лежал. Кресло, в кресле разбуженная моим рывком девушка, смотрит на меня широко открытыми глазами. То, что это девушка, понятно даже не по чертам лица, плывущими перед похмельным взором: кроме уже ощупанных мной джинсов на ней ничего нет.
- Ты кто? - Одновременно.
Молчим... Заметив направление ее взгляда, перевожу глаза вниз. Интересненько, у меня тоже с одеждой не все в порядке. Не хватает штанов. Для разнообразия, видимо. Отвлечемся от одежды, да и от девушки заодно, пусть в себя придет. Осматриваюсь. Я у себя дома, что радует. Почему кресло повернуто к окну и что в нем делает кареглазая красавица - не понятно, что заставляет грустить... Да-да, цвет глаз я тоже разглядел, не все же на грудь таращиться. Плетусь на кухню, наливаю полстакана воды, щедро накапываю в воду нашатырный спирт, выпиваю залпом. Бееее... Плетусь в ванную, умываюсь, чищу зубы, подумываю, лезу под душ. Атомная смесь тем временем уже почти закончила свое волшебство, настроение потихоньку поднимается, ничего не болит, даже тошнота прошла. Роюсь в шкафу, достаю чистое полотенце и халат. Поразмыслив о нашатыре, решаю: что для меня хорошо, для нее - смерть, растворяю пару таблеток алка-зельтцера, иду в спальню. Успела задремать, надо же. Видимо, в ее головке копошится гораздо меньше вопросов, чем в моей час назад. Трясу за плечо, протягиваю стакан:
- Выпей.
Пьет жадно, хотя по лицу и не скажешь, что ей плохо.
- Держи, - протягиваю полотенце и халат, - зубную щетку найдешь в шкафчике, там целая пачка.
Молча прижав тряпки к груди, уходит в ванную. Я - на кухню, приготовить кофе и сварганить нехитрый завтрак. Сняв с плитки джезву с кофе и сковородку с яичницей, наконец-то разрешаю себе подумать. Итак, что мы имеем? Красивая обнаженная девушка (джинсы не в счет, они оказались моими), неизвестно, как тут оказавшаяся. Что еще? Пожалуй, пока ничего, придется ждать, пока она сама все не прояснит...
Стараясь шевелить только кончиком пальца, провожу им по ноге - непонятно. Дежа вю. Неохотно ворочаясь, мозг выдает ассоциацию: Степа Лиходеев, "Мастер и Маргарита". Уголки губ тянутся вверх, внутри черепа лопается какая-то струна, уголки губ тянутся вниз. И что, лежать тут до самой смерти, любуясь форточкой? Нет уж, будем выбираться. Наплевав на все, более настойчиво провожу рукой по ноге и делаю два открытия. Первое - нога покрыта джинсовой тканью. Второе - нога не моя. Несколько минут пытаюсь увязать эти два факта в концепцпию. Не увязываются. Еще несколько минут готовлюсь к самому безрассудному поступку в своей жизни. Стискиваю зубы, зажмуриваю глаза и вскакиваю. Горжусь собой - еще бы, даже не заорал, только шепнул нехорошее слово, когда налетел на подоконник. Полдела сделано, я на ногах. Поворачиваюсь, чтобы посмотреть, на чем и рядом с кем я лежал. Кресло, в кресле разбуженная моим рывком девушка, смотрит на меня широко открытыми глазами. То, что это девушка, понятно даже не по чертам лица, плывущими перед похмельным взором: кроме уже ощупанных мной джинсов на ней ничего нет.
- Ты кто? - Одновременно.
Молчим... Заметив направление ее взгляда, перевожу глаза вниз. Интересненько, у меня тоже с одеждой не все в порядке. Не хватает штанов. Для разнообразия, видимо. Отвлечемся от одежды, да и от девушки заодно, пусть в себя придет. Осматриваюсь. Я у себя дома, что радует. Почему кресло повернуто к окну и что в нем делает кареглазая красавица - не понятно, что заставляет грустить... Да-да, цвет глаз я тоже разглядел, не все же на грудь таращиться. Плетусь на кухню, наливаю полстакана воды, щедро накапываю в воду нашатырный спирт, выпиваю залпом. Бееее... Плетусь в ванную, умываюсь, чищу зубы, подумываю, лезу под душ. Атомная смесь тем временем уже почти закончила свое волшебство, настроение потихоньку поднимается, ничего не болит, даже тошнота прошла. Роюсь в шкафу, достаю чистое полотенце и халат. Поразмыслив о нашатыре, решаю: что для меня хорошо, для нее - смерть, растворяю пару таблеток алка-зельтцера, иду в спальню. Успела задремать, надо же. Видимо, в ее головке копошится гораздо меньше вопросов, чем в моей час назад. Трясу за плечо, протягиваю стакан:
- Выпей.
Пьет жадно, хотя по лицу и не скажешь, что ей плохо.
- Держи, - протягиваю полотенце и халат, - зубную щетку найдешь в шкафчике, там целая пачка.
Молча прижав тряпки к груди, уходит в ванную. Я - на кухню, приготовить кофе и сварганить нехитрый завтрак. Сняв с плитки джезву с кофе и сковородку с яичницей, наконец-то разрешаю себе подумать. Итак, что мы имеем? Красивая обнаженная девушка (джинсы не в счет, они оказались моими), неизвестно, как тут оказавшаяся. Что еще? Пожалуй, пока ничего, придется ждать, пока она сама все не прояснит...
