Твои руки... Твои руки я не забуду никогда, они только казались слабыми, но эти легкие словно нежный, теплый ветер, прикосновения могли навеять тоску, принести боль, погрузить в безумие, или просто заставить жить. Эти прикосновения острых ногтей, мягких подушечек пальцев, нежной, изредка чуть влажной ладони, или тыльной стороны кисти, дарили счастье. Счастье их чувствовать.
Твоя кожа. Белая ли она была, или загорелая, но одинаково мягкая, почти бархатистая, к которой так хотелось просто прильнуть губами, потрогать подушечками пальцев, и ощутить то самое прекрасное, что еще способен дать этот мир.
Я помню, когда у тебя замерзали руки, ты давала их мне – согреть, тогда они были мягкие, податливые, и холодные, словно мягкий металл, они даже чуть-чуть напоминали мне замерзшую фигуру из пластилина... Но сколько я ни пытался, они никогда не хотели таять. Тогда твои руки были такими трогательными, что хотелось просто дышать на них, чтобы вдохнуть в них жизнь. Ту жизнь, которая так пугала меня.
Но из-за чего действительно можно было сойти с ума, так это из-за твоих волос. Твои волосы были такими... Острыми, нежными, мягкими, шелковистыми. Мне всегда нравилось гладить твои волосы, перебирать их, ощущая при этом как они, мягкой волной струятся между пальцев... Твои волосы всегда падали вниз. Они частенько меняли свой цвет, реже длину, но мне было все равно.
Ты всегда двигалась очень порывисто и резко, даже тогда когда хотела быть нежной. Ты так часто не могла не поддаться соблазну сделать мне больно, что я даже где-то боялся твоих внезапных прикосновений... И ты так любила быть доброй, когда видела мой страх. Я не очень отчетливо помню как выглядели твои движения, ни статично, ни тем более в какой-либо динамике, но эти порывы иногда создавали легко ощутимые движения воздуха. Я их ощущал. Зачастую, казалось, что та энергия, с которой ты двигалась, движется дальше тебя... Когда ты была рядом тебя всегда была много.
Ты была такой легкой, такой маленькой... Я, конечно же позабыл твой рост, но помню, как приятно было тебя обнимать, ты всегда словно таяла под моими руками... А еще я мог бегать с тобой на руках, или на плече, что, в принципе, все равно. Ты не любила когда я отрывал тебя от земли, а когда я ложил тебя на плечо начинала небольно бить меня по спине своими маленькими кулачками.
Помню, однажды ночью, когда мы только познакомились, я лежал на твердой деревянной скамейке положив голову тебе на колени, и закрыв глаза. А ты гладила своими пальцами мое лицо. Была глухая ночь, и я жутко хотел спать, и эти прикосновения на грани сна и яви казались чем ты волшебным, нереальным, вечным... А ты ждала что я тебя поцелую. Я конечно же тебя поцеловал, но только гораздо позже. И еще много позже я заметил что у тебя нет первой фаланги указательного пальца.
Наверное я тебя любил. Извини. Я не помню как ты выглядела, не помню твое лицо, фигуру, форму ног или рук. Я помню, что смотреть на тебя всегда было очень приятно. Но я так и не смог запомнить цвет твоих глаз, форму твоего носа, длину твоих волос, или звук твое голоса. Тебя всегда это жутко раздражало. Я даже не помню слова которые ты мне говорила, и слова которые я тебе отвечал. Я почти не помню как ты одевалась... Может только... Ты любила все обтягивающее.
Я тебя любил. И забыл. А то, что запомнил - то ли ветер напел, то ли снами навеяло.