''Элита''

ВСЕПОДДАННЕЙШИЙ ОТЧЕТ САРАТОВСКОГО ГУБЕРНАТОРА, 1903 г.

В упомянутых выше поджогах и беспорядках участвуют в большинстве случаев лишь незначительные группы молодых крестьян, поставленных на ложный путь пропагандистами, внушающими им противоправительственные и социалистические идеи.
Особенно сильно велась пропаганда в Балашовском уезде, но настолько ловко и осторожно, что в последнее только время усилия жандармской и общей полиции имеют некоторый успех; несколько злонамеренных лиц, самых влиятельных и опасных, уже
удалены из губернии. Вследствие сего и группы крестьян-агитаторов потеряли отчасти свою силу, не так уже запугивают своих односельчан и я смею надеяться, что мерами воздействия, которые дает мне Положение об усиленной охране, удастся понемно-
гу поколебать их значение и ослабить пропаганду в деревне.
К весьма печальным явлениям я должен отнести участие в этой пропаганде нескольких учителей народных училищ. К сожалению, в учительской среде, мало обеспеченной, предоставленной самой себе, разбросанной по отдаленным малокультурным селам и деревням, легко развивается недовольство и, при недостаточном сравнительно развитии учителей, они легко поддаются влиянию лиц, якобы обнаруживающих к ним интерес и сочувствие и наталкивающих их на политическую пропаганду.
Хотя покуда явление это нельзя признать общим, но обнаруженные отдельные случаи политической неблагонадежности учителей указывают, казалось бы, на необходимость обратить на этот предмет особенное внимание, причем желательно было бы
принять меры к улучшению их материального положения, особенно к обеспечению их в старости, безразлично при службе их в императорских или земских школах.
Кроме упомянутых отдельных случаев пропаганды в наших школах, обнаружена, к сожалению, и преступная агитация среди учеников Мариинского земледельческого училища под Саратовом, которые перепечатывали нелегальные издания — прокламации и брошюры и распространяли их среди крестьян. В настоящее время виновные задержаны и агитация прекращена, но в высшей степени прискорбно то, что в училище этом воспитываются по большей степени крестьянские дети, близкие к народу,
ввиду чего проникновение в их среду революционной заразы особенно опасно.
В частности, бывшие в прошлом 1902 году в Саратове и в Саратовской губернии волнения и беспорядки сводятся к нижеследующему.
В Саратове агитация имела некоторый успех, главным образом, среди фабричных и заводских рабочих, но стачки и забастовки, происходившие между ними в 1901 году, в 1902 году не повторялись, хотя злонамеренные лица и прилагали все усилия, что-
бы их вызвать.
Так, в конце апреля были получены сведения, что на 1 мая, в день рабочего праздника, в Саратове готовится уличная демонстрация, участвовать в которой призывались все рабочие, с целью предъявить требования не только экономического, но и чисто ре-
волюционного характера. Принятые властями меры предосторожности предотвратили демонстрацию 1 мая, но она состоялась в ближайшее воскресенье, 5 мая.
В этот день, около часа, на центральном базаре появилась толпа демонстрантов с красными и черными флагами.
Толпа с пением революционных песен и разбрасывая прокламации, призывавшие народ к свержению правительства и самодержавия, направилась на главную улицу, куда подоспела и полиция. Произошла свалка, в которую вмешалась и посторонняя публика. При содействии последней, полиции вскоре удалось загнать большинство манифестантов в ближайший двор и арестовать. При этом выяснилось, что рабочих к манифестантам примкнуло очень мало.
Из виновников демонстрации часть приговорена Саратовской судебной палатой к бессрочной ссылке на поселение, часть выслана административным порядком, а относительно некоторых вопрос о высылке еще не разрешен Министерством внутренних дел. Высылка административная была предпринята по ходатайству моего предшественника, который просил об удалении из Саратова 32 лиц, состоящих под полицейским надзором (в числе их организаторы демонстрации).
Несмотря, однако, на удаление значительного числа лиц, занимавшихся революционной пропагандой, последняя не прекращается, хотя после обнаружения одного из главарей противоправительственного движения, члена городской управы Милашевского, и ареста его, заметна некоторая разъединенность в действиях агитаторов.
В крестьянском населении агитация имела успех, главным образом, в уездах Балашовском, Сердобском, Петровском и Аткарском, где местами возникали аграрные беспорядки, для прекращения которых посылались пехотные войска, временно расположенные с этой целью на узловой станции железной дороги «Ртищево», и небольшие казачьи отряды, нанятые на время моим предшественником из свободных казаков Астраханского войска на средства, исходатайствованные у Министерства внутренних дел. При пользовании войсками наглядно выяснилось преимущество казаков в деле водворения порядка перед пехотою: не говоря уже о большой их подвижности, их действия уже потому успешнее, что не влекут за собою кровопролития, так как они разгоняют толпу с самого начала, в случае надобности, не оружием, а нагайками. Такого рода казачья полицейская команда имеется и в настоящее время в моем распоряжении, с разрешения г. министра внутренних дел, и при малочисленности войск в губернии является неоценимым органом охранения порядка.
Из крестьянских беспорядков необходимо отметить нижеследующие.
В Сердобском уезде, в с. Хованщине, упорно циркулировали слухи, что земли помещиков в недалеком будущем должны перейти к крестьянам. Крестьяне волновались, и отношение их к землевладельцам крайне обострилось. Воспользовавшись этим, один из местных крестьян, Иван Серков, из корыстных целей,
стал убеждать своих доверчивых односельцев, что у него уже имеются неоспоримые доказательства их прав на землю соседнего помещика, причем показывал шкатулку, в которой, будто бы, хранились эти документы. Волнение крестьян возрастало.
Между тем полиция получила сведения, что в шкатулке хранятся прокламации, привезенные им из Петербурга, куда он ездил на счет общества якобы для ведения дела об отобрании в пользу крестьян помещичьей земли. Местный полицейский урядник явился с понятыми в дом Серкова, в отсутствии последнего, и взял шкатулку, чтобы доставить ее приставу. Соседи Серкова подняли тревогу и погнались за урядником, но последний успел передать шкатулку сотскому и ускакать на лошади в село Беково, к становому приставу, который и поспешил в Хованщину. Здесь пристава встретила толпа крестьян, настолько возбужденная, что никакие убеждения на нее не действовали. Толпа бросилась на пристава, тяжко его изувечила, избила урядника, старшину, бросившегося защищать пристава, и сотского.
Получив по телеграфу эти сведения, бывший губернатор немедленно явился в Хованщину, куда вызвал две роты солдат со станции «Ртищево». К волостному правлению немедленно собралась огромная толпа крестьян, которая не поддавалась убеждениям губернатора и не хотела допустить ареста зачинщиков. Когда же войска оцепили самую шумную часть толпы, в которой находились главные виновники беспорядков и нанесения побоев приставу, остальные крестьяне стали требовать их освобождения, заявляя, что виновато все село и что они не допустят арестов. Принять какие-либо решительные меры губернатор не мог: пришлось бы действовать оружием, но в таком случае пострадали бы, прежде всего, ни в чем не повинные женщины и дети, которых толпа умышленно выставляла вперед. Тогда губернатор вызвал из Саратова только что сформированную полсотню казаков, быстрое прибытие которых сразу дало возможность наказать и развеять шумевшую толпу и произвести аресты главных виновников беспорядка.
Прибытие казаков сразу подчинило толпу авторитету губернатора и полное усмирение села было делом не больше двадцати минут.
По дороге из Хованщины губернатор получил известие о тревожном настроении крестьян села Владыкина, тоже Сердобского уезда. Оказалось, что здесь крестьяне предъявили землевладелице Олсуфьевой требование или продать, или сдать им в аренду землю на условиях, ими самими определенных. Явившиеся с этим требованием уполномоченные от сельского общества вели себя по отношению к владелице возмутительно и предложили ей обдумать вопрос до 12 часов ночи. После этого срока крестьяне грозили разгромить усадьбу.
Губернатор с отрядом в 40 казаков явился в с. Владыкино, при содействии казаков собрал сход и тех уполномоченных, которые приходили к г-же Олсуфьевой со своими требованиями, подвергнул наказанию розгами. Эта мера сразу водворила порядок: весь сход стал на колени, выражал раскаяние в своем поступке и дал обещание никогда не повторять беззаконий.
В Балашовском уезде был ряд самовольных захватов крестьянами помещичьего имущества и поджогов, и отношения крестьян к властям были вызывающи. Губернатор из Сердобского уезда отправился в центр преступной пропаганды Балашовского
уезда, село Ключи.
Здесь им был собран сельский сход, которому разъяснена преступность действий крестьян, сделано предупреждение против распространяемых среди них злоумышленниками подпольных изданий и подвергнуты наказанию розгами 10 главных подстрекателей.
В деревне Глебовке, тоже Балашовского уезда, крестьяне напали на усадьбу землевладельца Сафонова и произвели там разные бесчинства. Губернатор отправился в эту деревню, вызвав туда же роту солдат и отряд казаков, созвал сельский сход, дал ему
соответствующее нравоучение, а главных виновников наказали розгами.
В селе Макарове, Балашовского же уезда, произошли крупные беспорядки 8 июля на ярмарке. Крестьяне-торговцы напали на патруль казаков из 3 человек; на помощь последним явился исправник с казачьим отрядом. Произошла свалка. Крестьяне огромной толпой нападали, вооруженные кольями и оглоблями, и казакам только после больших усилий удалось оттеснить их, арестовать 15 виновных и восстановить порядок.
В Петровском уезде, как и в Балашовском, агитация вызвала целый ряд поджогов имущества землевладельцев. Виновных удалось обнаружить, и все они преданы суду.
В Аткарском уезде пропаганда имела значительно меньший успех, тем не менее, в некоторых селениях крестьяне прониклись преступными идеями, хотя и держали себя в прошлом году спокойно.

В остальной части Высочайше вверенной мне Вашим Величеством губернии подпольная деятельность была менее энергична, влияния не имела и население оставалось спокойным, за исключением двух селений Камышинского уезда — Верхней Добри-
ники и Жирного, где в 1902 году повторились давнишние споры о праве пользования землею, вызвавшие необходимость вмешательства властей и удаления административным порядком 5 крестьян, подстрекавших своих односельцев к самовольному захвату чужой собственности.
В общем, почитаю долгом своим еще раз засвидетельствовать перед Вашим Императорским Величеством, что из объезда губернии и личных повсеместно расспросов крестьян и разговоров с ними я вынес полное убеждение, что значительное большинство их одушевлено чувствами законности и порядка.
Вследствие сего я смею надеяться, что неуклонное принятие мер строгости по отношению к виновникам агитации и вместе с тем внимательное отношение к действительным нуждам народа и созидательная в этом направлении деятельность, согласно Всемилостивейше предначертанным Вашим Императорским Ве-
личеством в манифесте от 26 февраля сего года указаниям, обеспечит в будущем спокойное и нормальное течение сельской жизни Саратовской губернии.


ГАСО. Ф. 1. Канцелярия Саратовского губернатора.
Оп. 1. Д. 10243. Л. 1–7. Машинопись.