Горный Алтай - давняя мечта

4 июня
До Алейска доехал, поменяв 2 машины. Первая машина был УАЗ-микроавтобус. Два мужика ехали на рыбалку и провезли меня километров 30 до озера, образованного в том месте, где трасса пересекает очередную речку, Ераска называется. Между прочим, хорошее место для купания. Берег, обращённый к трассе-дамбе, выложен бетонными плитами, и, хотя там всё сильно заросло травой и кустами, есть хорошие места, чтобы войти в воду.

Дул сильный ветер, и хотя было тепло, постоянно хотелось одеться ещё. Голосовать в этом месте почему-то пришлось долго. «Время уже к обеду, а я ещё в 30 км от Барнаула.» Как только заметил у себя такую мысль, тут же её пресёк – «Да какое значение имеет, сколько км от какого населённого пункта! Я НА ТРАССЕ ! И это – только начало путешествия!» Ну что ж, если судьба меня притормаживает на этом месте, – значит на этом месте НАДО помедитировать в полный рост . Спустился с другой стороны дороги, где из-под дамбы вытекает ручеёк, (сторона закрытая от ветра), нашёл ровную и сухую площадочку метр на полтора.

ОТСТУПЛЕНИЕ СИЛЬНО В СТОРОНУ: в медитации по методу Сахаджа-Йоги человек направляет определённым способом своё внимание. И, если медитация получается (как это понимать, – не буду здесь рассказывать. Про Сахаджа-Йогу, чакры и кундалини кому интересно – тот информацию найдёт без труда в Сети), то идёт «ответный сигнал». Сигнал этот человек чувствует как ощущение (не буду здесь говорить, какое) на темечке или на ладонях, или и там и там. Так вот, ощущения эти довольно-таки тонкие, хотя вполне физические (по крайней мере субъективно), а ветер, или даже сквозняк (если медитация идёт в помещении) могут сильно их «замазать». Но то место, на котором я медитировал, оказалось удачным, ветер там, под крутым склоном совсем не ощущался, и медитация прошла в полный рост . И, забегая вперёд: в этом путешествии у меня стало получаться медитировать в панаме на голове. Раньше ни в каком головном уборе у меня это не получалось, а практикую Сахаджа-Йогу я больше 10-ти лет. Так что ветер, от которого негде укрыться, или солнцепёк для меня теперь не препятствие. Не препятствие для медитации – следовательно не препятствие для разрешения ЛЮБЫХ неожиданных ситуаций, которые могут возникнуть в путешествии. КОНЕЦ ОТСТУЛЕНИЯ.

Посидел ещё на том местечке, глядя в безмыслии, как ветер гонит волны ковыля по взгорку напротив. От суеты излишнего планирования и лёгкой досады, что что-то идёт «не так», или «не так быстро» не осталось и следа.

Опять на ветру. Постоял-поголосовал. Полез в рюкзак за свитером – «Хочешь мира, готовься к войне» и, как это часто бывает в автостопе, именно в этот момент застопилась машина и (в который раз!) подтвердилась мудрость германского Железного Канцлера.

Это была Газель-грузовичок и ехала она аж до Рубцовска. Водитель поехал в рейс с большого недосыпа. То ли в пять, то ли в четыре утра стартовал из Рубцовска в Барнаул, сейчас возвращался, начинал ощущать свой недосып и был искренне рад подобрать автостопщика. Когда в Алейске расставались он, поняв мою сущность ВОЛЬНОГО путешественника, попробовал уговорить меня ехать с ним дальше, а для меня это означало бы радикальное изменение маршрута, и вместо Горного Алтая путешествие пошло бы по не менее интересным местам Колыванского хребта и озера Саввушка (так это озеро называют барнаульцы, на картах оно имеет название Колыванское оз.). Надо сказать, что во время планирования путешествия вариант проехать-пройти по этим местам я тоже рассматривал, и по некоторым причинам отложил это дело на другой раз. И от предложения водилы отказался. А парня действительно было жалко, ещё сколько там км. от Алейска до Рубцовска? Что-то около 200. А спать хотеться будет чем дальше, тем сильнее. Да и разговор у нас складывался интересный обоюдно, и многие темы были затронуты вскользь, можно и поразворачивать, короче, до Рубцовска хватило бы. Если бы не охрипли . Теперь будет ехать и по телефону без перерыва болтать по «хэнд-фри». У него похоже безлимитный тариф, или предприятие платит. Вывод этот – из того, как он несколько раз разговаривал по телефону при мне.
Короче, по трассе А-349 (Барнаул - Рубцовск) – обычный автостоп.

Алейск, сворот налево, на Усть-Калманку и Усть-Чарышскую Пристань. Современная развязка с большими радиусами поворотов, сразу за развязкой – мост через железную дорогу (если что – это магистральная ж.д. из Сибири на Семипалатинск, и дальше в Среднюю Азию). В общем, - больше километра надо пройти пешком, пока встанешь на удобную для голосования позицию, уже за мостом. Сразу за мостом – перекрёсточек, отворачивает налево второстепенная дорога, потом – второстепенная дорога отворачивает направо, обе эти второстепенные дороги через несколько десятков метров превращаются в улочки окраины Алейска. Кстати на левой улочке есть колонка с водой, видна прямо с трассы, если что. Позиция вроде бы хорошая: какой-то стенд, то ли современный, рекламный, то ли агитационный, старорежимный, сейчас уже не помню. Помню только, что стенд был высокий, (под ним можно было ходить в полный рост, и не задумываться, что там у тебя над головой), и что постамент у стенда был монументальный, бетонный, высокий, и за счёт своей высоты – чистый, помытый дождями. Короче – идеальное место, чтобы водрузить туда рюкзак.

И вот на этом месте началось что-то странное. Сначала я там просто простоял около получаса, просто голосуя. Никто не остановился, но очень многие водители показывали жестами очень выразительно, что им было бы очень любопытно, и даже заманчиво подобрать меня, как попутчика, но это – только в том случае, если бы они все не ехали налево. А поскольку сейчас они едут налево, из этого по каким-то неизвестным для меня причинам следует, что сейчас нет никакого смысла даже в том, чтобы останавливаться и тратить моё и их драгоценное время на пустые разговоры. И ехали себе дальше, а я оставался в непонятках. Такое стояние и такое голосование начало надоедать. Лучше уж пешком идти.

Подумал, может быть позиция неудачная? Судя по карте, удачная позиция была на 4 км. дальше, за развилкой дорог: налево – на Усть-Пристань, прямо – на Усть-Калманку и Чарышское.

Тогда я решил: Засекаю время и стою ещё 45 минут. Если за это время не уезжаю, – иду пешком, меняю позицию. ЛИБО: Если ещё 3 водителя сделают жест «сворачиваю налево», тогда тоже меняю позицию. Решил, что или дождусь, окончания 45-ти минутки, или дождусь, когда ещё 3 водителя покажут налево.

После того, как так решил, 1 водитель (камаз) покрутил рукой, 1 показал налево, одна женщина-водитель показала (вы не поверите) направо. Я решил посчитать её и водителя камаза как одного человека, как будто показавшего налево.

Сейчас сделаю ЛИРИЧЕСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ.
У Вас бывало такое: когда стоишь на трассе, и говоришь мысленно проезжающему мимо водителю: «Ну тормозни, ну чего тебе стОит!»? Думаю, каждому автостопщику знакомо.

А у меня тогда, возле Алейска, началось , что я говорил (опять же – мысленно) проезжающим водителям: «Ну махни рукой налево, ну чего тебе стОит!» КОНЕЦ ЛИРИЧЕСКОГО ОТСТУПЛЕНИЯ.
Оставалось дождаться ещё одного, махнувшего налево, и я буду освобождён, и смогу отправляться дальше! Следующий водила махнул направо. Это было последней каплей, переполнившей чашу моего терпения. Я мысленно плюнул, надел рюкзак, взял посох, и пошёл. Не прошло и километра, как остановился мужик на иномарке и в ответ на мои вопросы, берёт ли он попутчиков без денег, но с посохом, коротко и определённо сказал мне садиться. И провёз меня те самые 4 км., которые я уже намеревался пройти пешком. Надо сказать, что водила этот, судя по чертам лица и лёгким особенностям выговора, был человеком «кавказской национальности», не один десяток лет прожившим в Сибири. Сколько такого рода людей мне встречалось, и по жизни, и по трассе, могу сказать о них только хорошее, очень достойные люди.

Развилка, дорога отходит налево на Усть-Пристань, через сотню метров ещё развилка, на Усть-Калманку – прямо, направо – в какие-то деревни. Рядом – асфальтовый завод дымит-шумит. Первым делом отошёл от дороги, сел на траву, помедитировал. Когда встал, на той правой дороге, которая идёт в какие-то деревни, стоит мужик, кричит: «Эй, спички есть? Иди сюда, покурим!». Отвечаю: «Есть зажигалка, если прикурить надо, подходи сюда.» Мужик был пьяный, хорошо, что мы с ним на разных направлениях голосовали. Минут через семь ещё раз подходил прикуривать. Не брали ни его, ни меня. Через двадцать минут такого голосования я подумал, что машин на трассе немного, если пойти пешком, а сзади кто-то поедет, то я услышу, среагирую: развернусь и проголосую. И я пошёл.

Скоро затих сзади шум асфальтового завода. Идти стало веселее, ушло то беспокойство, которое заставляет оглядываться назад «не идёт ли машина». Прошёл километр в плавную горку, и идти стало совсем весело: впереди открылись синие далёкие горы.

«Пусть даже так машины будут хуже останавливаться ( по науке голосовать на ходу не рекомендуется), но: ИЛИ идти и слышать шум стихающего предвечернего ветерка и всё более звонкое пение птиц, и видеть впереди горы, ИЛИ – стоять, слышать шум завода и видеть дым из его трубы».
«В конце концов, я же путешествую, а не в соревнованиях на скорость участвую.»

Забегая вперёд, скажу, что способ голосовать на ходу в этом моём путешествии вполне себя оправдал. Даже такое субъективное ощущение сложилось, что человека, идущего с рюкзаком и посохом, останавливающегося, услышав шум машины, разворачивающегося лицом к машине и голосующего, берут охотнее, чем голосующего на обочине рядом с лежащим рюкзаком. То есть вывод такой: максимальное удовольствие от путешествия получаешь, если у тебя лёгкий рюкзак, (или сам ты достаточно тренирован, чтобы нести свой рюкзак без напряга). Опять же, когда идёшь – видишь больше, чем когда сидишь. И ещё одно замечание: машин на трассе мало, и водители совершенно нормально относятся, если голосуешь со встречной обочины. А я частенько шёл по левой стороне дороге, потому что там другой уклон поверхности под ногами, и для моей не совсем здоровой ноги иногда эта разница в уклонах много значила (больно-не_больно).

Возвращаясь в 4 июня: Остановился местный житель, молодой парень на старенькой 9-ке и довёз до ближайшей деревни. Парень успел сообщить про себя, что работает в городе (надо понимать - Алейске), а живёт в деревне. Потом чего-то там в машине стало сильно греться, на этом наш с ним разговор оборвался, и всё его внимание было приковано к температурящей машине.

Стоять на свороте в деревню этого парня, было не очень приятно, потому что рядом в лесополосе орали ворОны. Опять пошёл пешком, и опять не прошёл и двух километров, меня посадили.

До села Чарышского, перед Усть-Калманкой (это не то Чарышское, которое – районный центр, и район этот граничит с Горным Алтаем, то Чарышское в этих местах называют «Горный Чарыш») довёз молодой мужик, ветеринар по профессии. Рассказал, что из Чарышского района в Усть-Канский зимой местные жители ездят по льду реки, а летом – не ездят (ну, то есть никак не ездят). Но дорога вроде бы есть, и сам он, когда был студентом Алтайского Сельхоза, проезжал по этой дороге вместе со своим преподавателем, будучи на практике. Ниву трактором вытаскивали.

Мост через Чарыш. На том (правом) берегу слева от моста – никакого жилья, деревья, кусты. Было бы замечательное место для ночлега, если бы не одно «но»: стая ворон в кронах этих деревьев и их крики. Спустился к реке возле моста, умылся, и пошёл дальше искать другое удобное место. От мысли пройти дальше по берегу Чарыша отказался, мотивируя своё решение тем, что вороны очень громко кричат, и идти до нормального места, где их не слыхать, придётся очень далеко. Это я ТОГДА так объяснял своё решение, сейчас я понимаю, что просто хотелось продвинуться ещё дальше за этот день, хоть на несколько километров, и ещё – слабая надежда, что повезёт и проеду ещё пару десятков километров. На самом деле (забегая вперёд) хорошее местечко (и не одно), где вороны уже совсем не мешают, находится не очень далеко: один-полтора километра. Там на берегу везде растут кусты-деревья и достаточно много дров для летнего костра, если начать их собирать, пока ещё светло. Воды, приличного качества – целая река, большая, судоходная.
(возвращаясь назад,) На ворОнах, орущих в кронах тополей у моста, впечатления этого дня не закончились.

Метров триста от моста – КП ГАИ, такой маааленький домик у дороги с большими окнами и с железными ставнями на этих окнах, в данный момент - открытыми. Стоит мотоцикл Урал с люлькой. Из гаишного домика выходит дядька лет 50-ти, типаж – «мужик из лесу вышел» и настойчиво приглашает меня садиться в люльку – подвезёт. Отвечаю, что «мне не в деревню надо, а по объездной – на выезд из деревни с той стороны», он отвечает, что довезёт меня «туда, куда мне надо». А почему бы и нет! Хоть сколько-то попутно провезёт. Пристраиваю в люльку посох, снимаю рюкзак, и разглядывая мужика поближе начинаю замечать, что мужик – пьяный. В это время из гаишного домика выходит гаишник, подходит к нам и спрашивает меня, знаю ли я этого человека. После моего ответа, что не знаю, что человек предложил меня подвезти, гаишник берёт инициативу в свои руки, и заканчивается всё тем, что мотоцикл уезжает в Усть-Калманку, пьяный хозяин – в люльке, гаишник – за рулём. А я двигаюсь дальше по трассе в размышлениях, что же это было?

Есть два объяснения:
Первое – мужик возвращался домой откуда-то, ну,.. к примеру, из гостей, его тормознули гаишники, завели в свой служебный домик и стали с ним разговаривать. И как-то так повернулся их разговор, что в душе у нашего героя поднялась волна ненависти ко всем гаишникам мира. И какими-то неисповедимыми путями вслед за этой волной ненависти поднялась другая волна – волна любви ко всему остальному человечеству (т.е. к тем, которые – НЕ гаишники). И, когда он вышел из гаишного домика, первым человеком-не_гаишником на его пути как раз и оказался я. По виду – путешественник (человек с рюкзаком, посохом и бородой – однозначно путешественник). Естественно, ему тут же нестерпимо захотелось подвезти путешественника туда, куда ему (то есть мне) надо. Но не судьба была.
Второе объяснение – гаишники тормознули пьяного мотоциклиста и стали думать, что с ним теперь делать. А мозг мужика лихорадочно работал над решением другой задачи: как улизнуть от гаишников так, чтобы не поймали, пока доедет до дома. И тут, О счастливый случай! Он стоит возле своего мотоцикла, а мимо идёт путешественник. Моментально в нетрезвой голове рождается план: Посадить в люльку путешественника и ехать с ним, «замаскировавшись» таким образом, «хоть на край света», лишь бы подальше от этого несчастливого места. А гаишники пусть звонят друг другу по рации и ловят всех мотоциклистов-одиночек в округе, ведь догадаться, что мотоциклист, которого они ловят, посадил в люльку пассажира, они НУУУ НИКАК НЕ СМОГУТ. Но что-то в этом гениальном плане не сработало.
Правда, есть ещё и ТРЕТЬЕ ОБЪЯСНЕНИЕ. Если рассуждать с более общих позиций, образно говоря, с более высокой точки зрения на всё взглянуть, то первое и второе объяснения друг другу нисколько не противоречат. Так что я решил, что скорее всего так оно и было, и больше об этом не думал.

Планировал на тот случай, если никуда сегодня уже не уеду, заночевать на месте пересечения объездной трассы и речки Калманки (мелкая речка, приток Чарыша). Так оно и получилось. Итак, какое оно было, место моей первой ночёвки?
1. Ровная сухая площадка – имелась, даже несколько, чуть-чуть в разных уровнях.
2. Вода – в речке воды много, но в это время года она мутная, земляного цвета. Впрочем, если бы у меня не было с собой запаса воды, вполне пошла бы на приготовление еды и чая.
3. Дрова – дров вообще было совсем мало. Собрал все головёшки с пары имевшихся кострищ, маленькая чурочка, оставленная кем-то, пара сухих прутиков с кустика, ещё прошлогодней сухой травы потолще несколько стеблей, – всё в одну кучу, и дрова экономил. Даже высохшая коровья лепёшка в костёр пошла, кстати, высохший навоз хорошо горит, почти без пламени, но ровно и жарко.
4. Защита от дождя – мост узкий, но высокий, если ветер, то от дождя не закроет. Ещё, под мостом единственная ровная площадка – крупная угловатая щебёнка, и самое главное – там проезд, дорога из деревни в луга. Короче, под мостом спать не надо!

Ночью шёл слабый дождик, закрылся полиэтиленом с головой. Где-то в самоё глухое время, когда самый крепкий сон бывает, проснулся от света. Прямо на меня светили фары стоящей машины. Откинул полиэтилен (дождя уже не было), высунул морду, машина (легковушка) поехала мимо меня, как ни в чём не бывало. Видимо водила-местный житель, катаясь ночью с девушкой, поехал по бережку под мостом (одно из немногих мест, где можно трассу пересечь) и был ошарашен, увидев что-то завёрнутое в полиэтилен и похожее на человеческое тело. А, когда убедился, что это живой человек, (а туристами в этих местах никого не удивишь,) у него отлегло, и побыстрее поехал дальше кататься, но возвращаться всё же решил другим путём, остаток ночи я проспал спокойно.

Ещё раз повторю для всех, путешествующих по населённой местности: Если собираетесь спать под мостом, то перед этим хорошо подумайте!!!

5 июня
Утром опять экономил дрова, так что даже остались, хватит ещё раз обед приготовить такому же экономному, как я. Когда уже собирал рюкзак, около 8 часов, на мосту прямо надо мной остановилась иномарка. Плотность потока была в это время около 3-х машин в час, а эта, которая остановилась – такая толстая чёрная легковушка, у которой двигатель, работающий на полной мощности, не слышишь уже за 15 метров, а музыку внутри салона слышишь за 50 при закрытых окнах. А музыка была в стиле «шансон» – хриплый голос пел про какую-то молитву какому-то богу. На секунду стекло со стороны водителя – справа опустилось, обратно поднялось, и машина уехала. Этой загадочной истории у меня до сих пор нет вразумительного объяснения. Что привлекло внимание этого человека? Он никогда не видел, как укладывают рюкзак на берегу речки? Или хотел спросить дорогу, но раздумал?

Когда шёл на то место, где к трассе присоединяется выезд из Усть-Калманки, навстречу попалось огромное стадо коров. Стадо шло по узкой (для такого стада) луговине между дорогой и деревенскими огородами, а с другой стороны от дороги, слева, были посевы-всходы. Ох, как коровам хотелось добраться до этих всходов! Видать их тут каждый день туда-сюда гоняют, и на этой узенькой луговине ничего вкусного давно не осталось, а новое подрастать просто не успевает. Для пастуха этот километр – самое трудное испытание. Потом в лугах коровы будут ограничены с одной стороны речкой, с другой – трассой с высокой насыпью, с третьей стороны – ещё чем-нибудь, а главное – такого коровьего запретного плода поблизости не будет. Так что с конём и собакой следить за стадом будет нетрудно. А здесь же трасса над лугами приподнята не сильно, и перебежать её коровам ничего не стоит, только расслабься, буквально на полсекунды. Чуть-чуть помог пастуху, мимоходом шуганул одну борзую корову и вместе с ней ещё двух попутчиц уже с середины асфальта.

Место, где сходятся выезд из деревни и объездная, оказалось неудобным, удобное место в двух километрах дальше: развилка прямо – Чарышское, направо – местные деревни.
Тут посидел, отдохнул. Буквально, едва спина успела обсохнуть от пота из-под рюкзака, застопился молоковоз-Газончик. Довёз до Маралихи. Не сказать, чтобы разговаривали. Я спросил его, что там белеется на склонах (не на синих горах в далёкой дымке, а на склонах холмов в 5-10-15 километрах). Оказывается – снег, а я думал, что здесь ещё не так уж высоко, что это – белые камни, поля каменных осыпей, так я думал. Хотя, насчёт высоты, подождите минутку – вот у меня как раз под рукой атлас Алтайского края…
Высоты – выше 600, есть места выше 700. На Красноярских Столбах (знаю не понаслышке) на 500 оставшийся с зимы снег в начале июня – нормальное дело. Но там 1) лес и 2) на три градуса севернее. Зато здесь – западнее градусов на 15, значит осадков больше. А в эту зиму вообще снега подвалило под конец. Тогда, в машине, я первым делом подумал про снежную зиму, и спросил водилу. Он мою версию не очень-то подтвердил. Забегая вперёд, потом не раз люди говорили, что в эту зиму под конец выпало много снега, и весной был, а кое-где и продолжался в июне, паводок больше среднего. А водила вообще производил впечатление человека, мозги которого способны двигаться только по накатанным колеям, опять же, лицо помятое – видно с похмелья. В таких случаях я молчу, первым делом пробую медитировать.

Если медитация получилась, можешь быть уверен, человек будет благодарен тебе как раз за то, что ты молчал, не заглушил тот еле слышный за обыденным шумом звон самой тонкой струны в душе. А человеческие существа так уж устроены, что если у одного какая-то струна зазвучала, у другого – тут же отреагирует, вот именно – резонанс, это я вам, как физик говорю. Самое непредсказуемое в этом во всём, что когда у одного человека какая-то струна звучит, у другого эта же струна может быть заблокирована, ну грубо говоря, проблема радоваться не даёт, или то же самое другими словами: «рад бы в Рай, да грехи не пускают». Впрочем, теории пока хватит!

Водила ещё сказал, что недалеко от Маралихи (15 км в сторону от трассы) возле деревни Маральи Рожки какие-то особенно красивые места, рекомендовал. В другой раз – обязательно заеду!

В Маралихе первым делом залез чуть повыше на ближайший склон, помедитировал на Земле между какими-то мелкими кустиками, усыпанными меленькими цветами, ещё там клубника везде цвела!, потом попробовал разные симки в телефоне. Связь – только Би-лайн.

Кстати, сказать надо, пока не забыл: В Чарышском возле Уст-Калманки стоит огромная телевышка, метров 300 высотой (можете поверить, это вам монтажник антенно-фидерных устройств сотовой связи говорит!). И все три общероссийских оператора там прекрасно помещаются, и по всей округе (кроме ложбин, наподобие той, в которой я ночевал) у всех трёх: МТС, Би-Лайна и МегаФона прекрасный уровень связи.

Пришла СМС, что звонил товарищ с работы. Нашёл магазин, где можно заплатить за телефон. (Не карточку купить, из которых минимальная сто пятьдесят рублей, а именно заплатить хоть пятьдесят рублей, хоть ещё меньше), да! в Маралихе такое есть, проверено! А я как раз весь этот поход ужимался по деньгам где только можно было. Выйдя из магазина, тут же, на крыльце, где оставлял рюкзак и посох, (места хватало) под внимательными взглядами двух местных дедов вставил Би-Лайновскую симку, убедился, что деньги дошли и позвонил своему товарищу. Такая новость – мы в отпуске (я так понял, что в неоплачиваемом) на месяц. Осознал. Значит – воля! (на некоторое время) и попытка осуществить самый смелый план: пройти пешком вдоль Катуни между Чуйским трактом и Тюнгуром.

Всю Маралиху прошёл пешком. Это я ещё слишком буквально действовал по науке . Ничего, через несколько дней голосование посреди населённого пункта станет для меня нормальным действием! (вполне эффективным). И, ещё забегая вперёд, отпуск этот оказался оплачиваемым! Впервые за много лет. Но узнал я об этом дней через 10 после окончания путешествия.

На выезде из Маралихи трасса сразу поднимается на взгорок, стоял там недолго. Ещё не успел впитать в себя через глаза окружающие красоты, остановилась иномарка, за рулём молодой цивильный мужчина. Он довёз до Чарышского. Многое из того, что я мог рассказать, этому человеку было интересно (например про сотовую связь), и говорил больше я. В очередной раз в очередной машине для ушей очередного водителя прозвучал рассказ про план моего путешествия. И в ответ пришла неожиданная инфа: Чарышский район по левому берегу Чарыша – погранзона. Патрулируют конные наряды пограничников, местные должны при себе всегда иметь документы, а приезжие, кроме того – пропуск, оформленный на погранзаставе. Информация была совершенно неожиданной. Живя в Сибири, мы под границей всю жизнь понимали границу с Китаем и границу с Монголией. А с Казахстаном,.. ведь у нас с ними – безвизовый режим, или как это называется? Вот так! Будем привыкать, что это тоже – государственная граница. И что мне теперь делать? Ответ пришёл от того же водителя: если не хочешь рисковать серьёзно испортить своё путешествие и несколько дней потратить на выяснение отношений с властями, надо зайти на заставу и оформить пропуск. Застава находится где-то в Чарышском (слава Богу!, а то я уже представил себе, как делаю крюк полсотни километров в одну сторону, чтобы добраться до пограничников, а потом ещё сутки там тусуюсь, ожидая оформления). С поисками заставы оказалось ещё проще. Этот человек меня прямо к ней и подвёз. Оказывается, он сам ехал как раз на эту заставу по каким-то делам.

Самый старший по званию, присутствовавший на заставе, майор, обстоятельно со мной побеседовал. Естественно, посмотрел мой паспорт. В паспорт был вложен пакетик с симками.

Поинтересовался, зачем мне столько, получил обстоятельный ответ с моей стороны, что по роду работы приходится бывать в самых разных местах. И как правило бывает дешевле купить местную симку. Опять же, к примеру в Красноярском крае есть места, где работает только ЕнисейТелеКом, вон она, симка ЕТК. На вопрос майора, сколько у меня симок, я честно сказал, что не знаю, хотя, если он хочет, могу последовательно всё вспомнить, как они у меня появлялись, и таким образом посчитать (не забирая их из рук майора), так сказать могу решить поставленную задачу в уме, потратив некоторое время. Майор не стал настаивать на решении задачи в уме. В общем в ходе беседы я проявил себя как нормальный и законопослушный человек, только с неожиданным желанием: пройти пешком из Чарышского района в Усть-Канский. Неожиданным, но при этом нисколько не противоречащим закону, если все пропуска правильно оформить. И вот уже меня подстерегала ВТОРАЯ за этот день неожиданность. Думаю, внимательный читатель уже заметил, что слово «пропуска» на этот раз я употребил во множественном числе?

Да, с документами всё нормально, вопросов у майора ко мне больше нет, я могу сейчас написать заявление на выдачу мне пропуска в погранзону, и может быть сегодня, может быть завтра моё заявление будет рассмотрено, а личность моя проверена, и тогда, если всё окажется нормально, мне выдадут пропуск, а теперь – внимание! Пропуск, который даст мне право находиться на территории Чарышского района Алтайского края. А, если я пройду на территорию Усть-Канского района Республики Алтай, то для пограничников, которые мне там встретятся, этот пропуск не будет действовать. Пропуск, чтобы находиться на территории Усть-Канского района Республики Алтай мне надо получать в погранслужбе Республики Алтай…

Итак, как теперь пойдёт моё путешествие? Я получаю пропуск в Чарышском, потом обходными (то есть не заходя в погранзоны) путями еду в Республику Алтай, получаю там пропуск на ту часть маршрута, потом возвращаюсь в Чарышское, и иду намеченный изначально маршрут? Потеряв перед этим 3-4 дня??? Ну, в-общем Вы меня поняли! А если так: еду в Горный Алтай другим, непограничным путём, например – через Солонешное, через которое собирался возвращаться, там получаю пропуск на Усть-Канский участок своего маршрута, прохожу в Горном Алтае всё, что хотел пройти, и возвращаюсь через Усть-Кан – Чарышское заранее намеченным маршрутом, только в обратную сторону, и не в начале, а в конце путешествия? А пропуск в погранзону Чарышского района получить заранее, то есть – сейчас? В этом случае потери времени на вынужденную и нелогичную извилистость маршрута составят меньше одного дня – на перемещение из Чарышского в Солонешное. В этом плане был один серьёзный изъян, и я решил высказать свои сомнения майору: «Я даже не знаю, есть ли смысл сейчас получать у вас пропуск, и делать такой маршрут:». Дальше описал ему свой изменённый маршрут, в котором по сути менялось только направление его прохождения. «Ладно, предположим я ТАК сделаю, и всё, что намечал – пройду. А на следующий год захочу повести в Горный Алтай своих друзей по этому же маршруту. И что нам, так же сначала ехать в Чарышское за пропуском, потом – делать крюк и ехать в Солонешное? Тогда этот маршрут сразу теряет для меня свой интерес, и встаёт вопрос, стоит ли вообще мне связываться с этим пропуском?» Майор понял мои сомненья совершенно правильно и одной фразой их разрешил: «Пропуск на посещение Чарышского района Вы можете получить в Барнауле.» Это было похоже, как будто в сумерках моих мозгов зажгли лампочку! «Я принял решение: от маршрута своего я НЕ отказываюсь, попробую пройти его в обратном направлении, как Вам и рассказал сейчас, и пропуск у вас мне получить НАДО. Давайте бумагу, как там пишется заявление на пропуск?»…

Обменялись номерами телефонов, я обещал далеко не уходит, если позвонят, чтобы смог в течение часа подойти на заставу.

Пошёл на берег Чарыша. От центра посёлка спуск по улице между магазинами, кафе и сбербанком, потом – по мостику через ручей, и дальше как-то «прямо к реке», которую не видишь, но уже угадываешь. В пойме плоская низина, поросшая небольшими деревьями и большими кустами, можно сказать – саванна. Судя по всему, по выходным это – основное место для пикников-шашлыков местных жителей а в будни там коровы пасутся. Доложу вам, Чарыш в р.ц. Чарышское – большая горная река! На другом берегу – скалы, чаща непролазная. Сама река быстрая чистая и полноводная. Искупался. Глубина возле берега набирается быстро, течение сильное, если с вами будут дети, то лучше поискать какое-то другое место для купания, по крайней мере в июне. А если дети боятся холодной воды и купаться всё равно не захотят, то сойдёт. Набрал дров, разжёг костёр, сварил кашу и поставил кипятиться чай. Тут позвонили с заставы. Типа – «срочно приходите». Ну к чему такая спешка! Пообещал, что подойду через час, быстро поел, собрался, обулся. До заставы дошёл за 15 минут. В общем, не через час, а через сорок минут подошёл. Оформление пропуска много времени не заняло.

Перед тем, как покинуть Чарышское, зафиксирую полезную для путешественника информацию:
В Чарышском районе сотовая связь – только Би-Лайн.
До Чарышского идёт хороший асфальт. По дороге пересекаешь несколько мелких речек, но лучше на них не рассчитывать, никогда не знаешь, где придётся выйти, кроме того речки в это время года мутные. Если предпочитаете останавливаться на обед и на ночлег вне населённых пунктов, то
1) лучше всего иметь всё время с собой запас воды на попить + еду сварить. А набрать воду можно в колонке в любой деревне.
2) лучше всего иметь с собой горелку, не рассчитывать на костёр.
Адрес заставы: Чарышское ул. Чкалова д.25

Теперь – на Солонешное. Голову посетила свежая идея, что туда можно добраться, не возвращаясь назад по трассе по которой приехал. Можно двинуть на Малый Бащелак, Большой Бащелак, потом перевалить Бащелакский хребет, на карте нарисована какая-то дорога тонкой серой линией, я её стал называть «тракторная». Понятно, что машины там не ездят, понятно также, что пешком всё пройти можно. Выходило километров 30 пешего хода со слабенькой надеждой на попутный трактор. Ну конечно же я выбрал этот вариант, а не возвращение и объезд по степям!

Дорога в сторону Бащелака без асфальта. Оттуда с перерывами в несколько минут ехали пустые Камазы-самосвалы, естественно поднимая огромные тучи пыли. Впрочем, стоял я на этом месте недолго. То есть недолго – собственно стоял, на помыть ноги, посидеть чуть в сторонке от пыльных туч среди цветущей клубники, помедитировать, времени ушло больше, чем на стояние-голосование. Посадили меня четверо мужиков в рабочей одежде на Ниве с маленьким грузовым кузовом сзади. Все четверо – весёлые, а один, явно к тому же – навеселе. Всё ясно: пятница вечер, мужики с работы домой едут, пиво пьют. Разговаривали (то есть обменивались информацией) мужики главным образом между собой. Не значит, что я не был вовлечён в разговор. Просто темы, которые я затрагивал, а затрагивал я про путешествия и пограничные зоны, сами собой перерастали в шутки про наркокурьеров, и они уже одного из своей компании назначили козлом отпущения, то есть главным наркокурьером, на тот случай, если нас тормознут таможенники, пограничники, спецназ КГБ, или ещё какой представитель власти. Впрочем, никакие таможенники на этих 11 км. до Сваловки нас не тормознули, и мужики ещё успели обсудить, на этот раз серьёзно, без шуток, свою работу: косьбу, пахоту, новые трактора, которые закупил совхоз, и прочую сельхозтехнику, а главное – какая работа, и на какой технике! выгодна, а какая – нет. Интересно обсуждали одного своего коллегу, который любит ставить трудовые рекорды, и специально старается заполучить в свои руки такую технику, на которой такой рекорд можно поставить. Самое интересное, что по зарплате он от своих рекордов никакой отдачи не имеет, если бы просто работал, как все, то скорее всего даже больше бы зарабатывал. А вот для чего-то ему это надо…
В общем, у меня отложилось, что мужики, работающие в сельском хозяйстве, без работы не сидят, и что техника обновляется.

Однако, если эти строки читает сейчас опытный автостопщик, то он уже задаёт вопрос: «Что это там за дорога такая, что за 11 км разговор успел охватить столько тем?»
Хороший вопрос! Как раз собирался рассказать про дорогу. БОльшая часть дороги – кучи щебёнки, которые ещё не успел разгрести грейдер. (Вспомнились порожние самосвалы, которые пылили на перекрёстке.) Машины едут рядом с кучами, между кучами, если надо разъехаться двум машинам, то одна уступает дорогу, останавливается, «прячется между кучами».

И ещё про дороги, от мужиков пришла практическая информация, что дорога через перевал – нормальная щебёнка, и легковые запросто ездят. И ещё, что перевал называется «Грива». А между Сваловкой и Малым Бащелаком тоже есть перевал, называется «Седло».

Сваловка – деревня маленькая, да вдобавок высадили меня мужики ближе к дальнему краю деревни. Дорога в гору. Не успел отойти от деревни на километр, застопилась иномарка. Парень и девушка ехали из Барнаула в Малый Бащелак к друзьям и, также, как экипаж предыдущей машины, были в прекрасном настроении, только, в отличие от них, – абсолютно трезвые все, то есть оба, а не только тот, кто за рулём. Они сейчас были в этих местах второй раз, первый раз были в начале зимы. Так что для них тут многое было внове: например цветущие жарки на перевале Седло. С Седла открывается изумительный вид на котловину, окружённую лесистыми горами. В центре котловины – деревня Малый Бащелак, дорога спускается к ней широкой петлёй, а по самой деревне протекает речка, немаленькая речка, с перевала прекрасно видна на повороте в деревне. Короче, все сказали «Ах», как минимум про себя. А теперь о прозаических вещах – дорога от перевала до Малого Бащелака – ОЧЕНЬ КРУПНАЯ щебёнка, хорошо разложенная грейдером, но совершенно не прикатанная катком. И, если ты на легковой городской машине на неё заехал, и решил: «Да ладно, метров через 200 это безобразие закончится», то, мало того, что не закончится оно ни через 200 метров, ни через 500, ни через 5 км. Самое плохое, что с неё уже не съедешь в сторону. Там конечно, проложена «народная трасса» по полям, только необходимо на неё вовремя свернуть. Это в случае сухой погоды. На случай дождя не буду давать никаких советов, не знаю, как лучше. Опять же, возможно, скоро эту щебёнку прикатают катком.
Как вы уже догадались, причиной, почему я всё это знаю, стала наша ошибка (впрочем я имею полное право от этой ошибки отмазаться, потому что сидел сзади, и обстановку на дороге видел меньше всех). Машину, конечно, жалко было, в паре мест на особо крупных камнях она даже скребанула брюхом. Впрочем, настроение у моих попутчиков было настолько непробиваемо хорошее, что даже это его не испортило.

Из Малого Бащелака дорога сначала поднимается в гору и потом идёт горизонтально высоко по-над речкой. Если кому-то, так же как мне, придётся идти по этой дороге пешком – не пожалеет: очень красиво! Только надо иметь ввиду, что спусков к реке там нет. Правда, со склона течёт пара чистых ручейков, но это – в начале июня, потом наверняка пересыхают: солнечная сторона. Потом дорога спустилась в низину, но там тоже нет нормальных выходов к реке, какие-то канавы с бурой водой с обеих сторон дороги, местами – болото.

Пожалуй, уже надо было начинать «готовится к войне» по мудрому завету Железного Канцлера, а простыми словами – надо исходить из предположения, что везение, и в прямом смысле и в переносном, на сегодня закончилось, и ночевать придётся где-то здесь в лесу, не доходя до Большого Бащелака. А места были для ночёвки не самые удачные. Ночью наверное, ещё и комары здесь будут! Ещё час-полтора иду, присматривая местечко, хотя бы чуть-чуть получше других. Потом – готовлюсь к ночлегу, причём, возможно, придётся повернуть назад – к последнему более-менее хорошему местечку. Среди одинаково не удачных мест прошло ещё несколько километров.

Однако везение на сегодня ещё не закончилось! Послышался шум мотора. Надо поскорее перебежать воон-туда, чтобы не стопить машину в лужу! Пробежал. Оборачиваюсь. Из-за поворота, точнее, из-за куста, – УАЗик. Водитель едет один, одет весьма цивильно для таких мест. Сзади лежат резиновые сапоги и удочка. Я сначала подумал, что, так же, как те парень и девушка, которые ехали до Малого Бащелака, - городской житель, приехал к родне-знакомым на выходные. Нет, оказывается местный, живёт в Большом Бащелаке. Опять рассказ про историю с пограничным попуском. Отвечает «Там так все ходят.» и улыбается про себя.
Как хорошо, что не надо какое-то время наступать на больную ногу! УАЗик прыгает на кочках, кайф! Эта встряска – лучший отдых, который можно придумать не очень-то тренированным ногам, уставшим от однообразных движений.
Подтверждается информация, что через перевал Грива, правильно – Берёзовая Грива, проложена хорошая дорога. Спросил ещё, есть ли какие-нибудь ручьи по дороге на перевал? Да есть, километров 5 от деревни. Какие-то две трубы под дорогой. Решил, что дойду до этого ручья, и там заночую, хватит на сегодня пешей ходьбы!

Дорога постепенно поднимается по полям. Если остановиться и повернуться в сторону деревни, то на дальнем плане – шикарный вид на горный хребет. (Это – Бащелакский хребет, если что.) Лежат снежники, торчат по гребню скалы, все прелести невысоких гор! Ох, любил я раньше по подобным местам побегать, да полазить!
До воды оказалось никак не 5 км, явно больше! Описание – верное, две железобетонные трубы под дорогой, диаметром около 1,5 м, на расстоянии метров 20 друг от друга. Явно положены эти трубы совсем недавно, не больше года назад, когда строили нормальную дорогу. В каждую трубу течёт по ручейку. К одному из ручейков, который почище и посильнее, есть спуск, протоптана уже тропинка.
А до перевала уже совсем рукой подать. Пошёл, неся бутылки с водой в руках, засовывать в рюкзак – тратить время не хотелось. Итак, всё-таки на перевал Берёзовая Грива, на место, где «тракторная», как я про неё думал, дорога пересекает Бащелакский хребет, я поднялся сегодня!

Как вы помните, предыдущую ночь, точнее вечер и утро я старательно экономил дрова. В эту ночь экономить дрова
во-первых не было необходимости, представьте себе: стройка, строится дорога в лесу, строится дорога в лесу в России.
А во-вторых, в установившейся вечерней тишине среди множества прекрасных звуков птичьего пения доносились иногда откуда-то из долины из самой чащобы совершенно особенные отрывистые звуки. Не сказать, чтобы от звуков становилось страшно, доносились они откуда-то сильно издалека, но… Для начала попробую эти звуки описать:

Собака умеет рычать и лаять. Медведь умеет рычать, но лаять не умеет. А вот если представить себе медведя, который научился лаять, точнее – учится: гавкнет раз и замолчит надолго, то вот это будут как раз такие звуки, как я слышал. Хотя конечно, понятно, что никаких лающих, или хотя бы учащихся искусству лая медведей здесь нет, а обычные медведи в это время года сытые и к костру ни за что не подойдут. А это скорее всего кричит какая-нибудь птица. Но мне стало совершенно очевидно, что как только стемнеет, у меня даже мысли такой не возникнет, чтобы экономить дрова. В итоге дровами я запасся в таком количестве, что можно было бы зимнюю ночь без палатки в тепле провести.

Очень не хотелось мять цветы. Пришлось постараться, чтобы не зацепить цветы, таская дрова, хотя совсем без потерь не обошлось.

Такой ёмкий день! Сейчас, когда всё описываю, сам удивляюсь, как всё это в один день поместилось? Помню только, что около 8 утра тронулся в путь от речки Калманки. Ещё, в записях осталось: 15.00 – звонок с заставы (это когда у меня каша только-только сварилась), и 16.40 – двинулся с заставы (уже изучив по карте «тракторную» дорогу, и с решением пройти по ней).
И ещё помню, что костёр разжигал уже в сумерках. Первая в этом путешествии ночёвка в безлюдных местах. Вид с выбранного места был просто шикарный! Закат был такой привычный и в то же время такой неповторимый! Поистине, сила впечатления от природы обратно пропорциональна количеству участников в походе! Да ещё с погодой повезло.

Самое удивительно даже не то, что ночью не пришли медведи, ни лающие, ни обыкновенные. Удивительно то, что я сам про них ночью даже не вспоминал. Просто поддерживал костёр, чтобы тепло было. Без костра бы замёрз – однозначно!

6 июня

Утром, пока завтракал, прошли две попутные машины. Они меня не видели: я находился на обочине старой дороги, новая дорога врезана в склон ниже старой, так что одну из двух машин я тоже не видел, а другую, ГАЗель – видел только крышу. Проехали – и Бог с ними, было такое ощущение, словно они где-то в параллельном мире проехали.

Под ярким солнцем становилось совсем тепло. Прикинул, что, если с утра на перевале так тепло, то, когда спущусь чуть-чуть в долину, будет вообще жарко, и сразу оделся полегче – в шорты и тонкую рубашку. На самом деле ошибался. Чем дальше, тем холоднее становилось, и тем больше надевал на себя.

Машин не было. Сделал большой привал возле моста через речку. Небо затянуло, похолодало, и купаться уже не хотелось. Начал делать свои заметки. Долго сидел, записывая основные события 4-го июня, дальше, решил, вечером запишу. (Ха-ха – вечером! «Расскажи Богу про свои планы и ты его очень рассмешишь»)

Примерно 2 км не доходя до села Тальменка – ещё одно место, удобное для привала, речка подходит близко к дороге (пожалуй именно речка к дороге, а не дорога к речке, потому что дорога идёт более-менее ровно, а речка виляет.)

Тальменку прошёл пешком. Бросилась в глаза коновязь вдоль улицы-дороги – длинное бревно, прикреплённое к нескольким берёзам, стоящим рядком, горизонтально на уровне повыше пояса. Чуть дальше – вообще какая-то тусовка мужиков на лошадях. Привязанные к забору осёдланные кони. Мужики разговаривают. Один мужик подъехал верхом, и так верхом и разговаривает.

За деревней возле ручейка присел, перекусил всухомятку, и дальше пошёл под начинающимся дождём. Похоже, что пешком мне ещё много идти. Тальменка – деревня маленькая, и рассчитывать, что после обеда в субботу кто-то поедет из деревни в Солонешное, не приходится. Вот из города в деревню – это запросто.

Однако, всё не так просто. Кто-то едет. Стопится хонда, мужик спешит, заминка с посохом, место для посоха в машине находится не сразу. «Да выбрось ты палку» – говорит. Но на такую жертву я не пойду! Посох удачный по длине и толщине, хорошо сбалансированный и с удобным изгибом в верхней части. Я его после прошлогодних походов выходного дня на электричке домой привёз, и за зиму он, стоя в уголке, хорошо просох, теперь – лёгкий, одно удовольствие. Если новый делать, то это весь поход лишняя тяжесть в руке! «Или берите с посохом, или я дальше, пешком пойду.» Взял с посохом, куда ему деваться.

Живёт в Тальменке, совхоз развалили. «Я единоличник. Дед мой единоличник был, силой в колхоз загоняли, а меня вот силой заставили опять единоличником стать.» В Тальменке выращивают лошадей на мясо. Выращивать растения на продажу тут невозможно – высоко, не растёт ничего, и площадей пахотных нет. Только животноводство. В каждом дворе – трактор и сенокосилка, ещё пресс-подборщики тут в ходу, это механизм такой, который сено в рулоны скатывает.

«Медведей не боишься?» – спрашивает. Отвечаю, что они же сейчас сытые, а я костёр всю ночь жгу. И, со своей стороны его спросил про «лающего медведя». Оказывается – не птица, а кабарга (или косуля, сейчас уже не уверен, правильно ли запомнил.) «Да», говорит – «это она кричит, неприятно, когда слышишь.».

Потом рассказал, что в этих местах есть Пещера и Водопад. Пещера называется Денисова, у вот название водопада не помню. Денисова пещера знаменита тем, что там археологи раскопали стоянку первобытного человека, «самую древнюю в мире».

Довёз меня до Солонешного, высадил в центре возле стадиона. Самое удачное, что дождь уже закончился!
Солонешное – посёлок большой. Я там даже умудрился на лётное поле аэродрома зайти. Шёл по самой широкой и самой асфальтовой улице. С правой стороны дома закончились, начались поля. Похоже, что это – край деревни, выезд. Постоял (то есть посидел) в этом месте, машин нет, дальше пошёл. Примерно через километр эта широкая и асфальтовая улица вместо того, чтобы превратиться в дорогу, совсем исчезла. А впереди было огромное совершенно ровное поле, точнее – луг, или даже газон, на котором паслись несколько коров. А слева, под деревьями – одноэтажное здание с облезлой вывеской «Солонешное». Понятно, что это – аэропорт. Спросить, летают ли самолёты, было не у кого, скорее всего – нет.
А выезд из Солонешного оказался немного на взгорке, левее по ходу моего движения.

Застопились «жигули» с молодой семьёй – мужчина, женщина и маленькая девочка и довезли меня до Топольного. Пошёл вперёд, вышел из Топольного, и как-то очень скоро вошёл в следующую деревню. Как-то всё это непонятно было, на карте после Топольного следующая деревня не скоро должна быть. Деревня была большая. Потом сообразил, что это – продолжается село Топольное. И тут посреди деревни мои самоходные качества резко упали. Моя больная нога разболелась ещё в одном месте. До этого болела пятка сбоку, а оттого, что я из-за боли всё время переносил вес на противоположную сторону ступни, натёр мозоль на пальце. И вот этот мозоль дозрел и сорвался. Тут как раз подвернулось место – большой пустырь и брёвна, посидеть удобно. Обработал свою новую болячку, заклеил пластырем, но скорость хода после этого упала раза в три. Вообще-то – ничего страшного. Способность передвигаться самостоятельно я совсем не потерял, следующий пеший переход (из Тюнгура в Иню) получается примерно через три дня. Значит надо стараться теперь эти три дня поменьше ходить пешком, побольше ездить и восстановиться до Тюнгура.

Вот тут-то я первый раз стал голосовать прямо в деревне. И – удачно. Посадил меня молоковоз. В кабине на полу стоял какой-то небольшой агрегат с трубочками, явно импортного производства. Оказалось – насос для перекачки молока. А дорога становилась с каждым километром всё живописнее.

Река Ануй в этом месте пересекает горный массив, правый берег – скалистый. Река петляет. Дорога – тоже. Дорога вообще, как построена, ещё при социализме, так, наверное и не реконструировалось ни разу, только щебёнку иногда подсыпали, да разравнивали. Мосты все деревянные, даже через Ануй. Кое-где ширина проезжей части сужается до одной полосы. В одном месте ручей бежит прямо поверх дороги, да ещё дорога делает в этом месте крутые повороты: поворот направо, спуск к ручью, поворот налево, почти на 180, и пока из этой ложбины не выехал, совершенно не видишь, что там за следующим поворотом, направо.

И при этом всю дорогу слева – река и грандиозные скалы на той стороне. Молоковоз не доехал пару километров до Тог-Алтая и свернул на большую поляну к полевому стану, где виднелось стадо коров.

Денисова пещера меня заинтересовала, интересно было бы пообщаться с археологами! Была также мысль попробовать к ним вписаться на ночь. У всех своих попутчиков я про пещеру спрашивал где находится. Где-то за Тог-Алтаем. Говорят, пещеру недавно открыли для посещения, всех желающих водят на экскурсию.

Меня посадили в 6-ку, в которой уже до меня было 3 человека. Машина ехала до Чёрного Ануя (а это – дальше пещеры). На ходу уже решил, что останавливаться у пещеры не буду, напрашиваться на бесплатную экскурсию не хотелось, а за деньги – это ж жаба задавит. Не последний раз я в этих местах! ещё будет время, только заранее надо будет включить пещеру в план будущего путешествия. А сейчас решил опять заночевать в одиночестве.

Кстати, вот сейчас, когда пишу эти заметки, поискал в Сети информацию о Денисовой пещере. То, что стоянка – одна из древнейших, если не в мире, то в Сибири, – это точно! Более 20 культурных слоёв, уверенная датировка человеческих останков до 42 000 лет назад, в списке (на латыни) видов животных, чьи кости найдены в пещере– два вида медведей, один из них – «урсус арктик». А ещё, названа она в честь Дионисия, православного монаха-отшельника, жившего в ней когда-то. Много ещё интересного можно в Сети прочитать, но лучше продолжу писать о том, что своими глазами видел.

Ориентиры, как найти Денисову пещеру: Едешь из Солонешного в сторону Усть-Кана, проехал деревню Тог-Алтай, через несколько километров дорога по мосту переходит с левого берега на правый. (Внимание! берега везде называю по течению реки, независимо, с какой стороны я шёл-ехал.) Очень скоро после моста – пещера, буквально за ближайшим поворотом. Дорога идёт между пещерой и рекой. К пещере прямо от дороги поднимается деревянная лестница с перилами, а возле дороги на столбе – большая табличка, или можно сказать, – небольшой стенд: «Памятник…..Денисова пещера……»
С другой стороны от дороги – база археологов и подобие небольшой турбазы чтобы посетители пещеры могли переночевать.

Село Чёрный Ануй пришлось пройти пешком больше, чем наполовину. В одном месте между обочиной и забором играли дети. Носились друг за дружкой, чумазые и беззаветно-весёлые. Один – совсем малыш и четверо ребятишек года 4-5. Издалека все смотрелись одинаково. Подойдя поближе, обратил внимание, что у одной девочки волосы как будто обесцвечены, как это нередко делают модницы, которым выпала судьба родиться алтайками, тувинками, хакасками… Но у такой маленькой девочки и такой ровный русый цвет волос. Долго присматриваться не пришлось: играющий ребёнок повернулся ко мне лицом, и стало ясно, что девочка – русская. Все дети, кроме самого маленького, не отрываясь от игры успели со мной поздороваться. Один из мальчиков был явно не алтаец, не из таёжных народов, хотя такой же смуглый, как они. Кавказское лицо. Такой душевный и весёлый интернационал!

За деревней на горе виднелась вышка, типичная небольшая вышечка сотовой связи. Охваченный жаждой научных познаний, я попробовал все три симки. Связи не было ни на одной. Ну и ладно, есть дела поважнее, надо место для ночлега искать, чтобы дрова рядом были. На другом берегу Ануя виднелась поваленная берёза. Туда и направился. Реку перешёл вброд.
А тем временем с Севера надвигалась тёмная туча. Когда разжёг костёр, со стороны деревни уже явно надвигался дождь. Быстро все вещи в полиэтиленовые мешки!

Дождь шёл до самых утренних сумерек, и дождь нешуточный! Самое неудачное было то, что ночью совершенно не было ветра, и костёр постоянно норовил погаснуть. Если бы был ветерок, то четыре толстых берёзовых полена, как следует сложенные, горели бы прекрасно, несмотря на дождь, только пододвигай их по мере сгорания. А так – приходилось кроме того, что пододвигать, ещё и распалять их, работая хобой, как веером. А для этого приходилось по пояс выбираться из-под полиэтилена, и надолго! Так что к середине ночи я был основательно мокрый под этим полиэтиленом. Однако спальник продолжал неплохо греть, даже мокрый, опять же толстый свитер из натуральной шерсти, опять же костёр, всё-таки больше половины времени он меня хорошо грел!

7 июня, воскресенье, Троица.

Утром проспал дольше обычного, потом ещё вещи сушил (на небе – ни облачка!), совершенно расслабился насчёт времени: воскресенье. Правда, прошли несколько КАМАЗов-лесовозов около 10 утра, но как потом выяснилось, далеко бы я с ними всё равно не уехал.

Очень интересно пишите!

От души написано. Видно что человек получил удовольствие от поездки

Да , умеет человек отдыхать и писАть тоже!

На трассу вышел после 11 часов.
Разглядел на этот раз сотовую вышку получше: ни одной антенны на ней не висит!
Машин было очень мало, а те, которые были, – легковушки, заполненные людьми.

Зато, когда на трассе нет машин, можно делать записи. Достал из кармана рюкзака записную книжку и ручку и писал, сидя на рюкзаке. Если со стороны деревни выезжала машина, у меня было достаточно времени, чтобы засунуть всю свою писанину в карман куртки.
Записал события 5 июня, потом – 6 июня, потом – зафиксировал самые интересные машины, прошедшие сегодня. Среди этих интересных машин был УАЗ-болотоход. Кузов – легкового УАЗа, а колёса – диаметром, как у КАМАЗа, но при этом в два с половиной раза шире. Проехал на мотоцикле из деревни толстый пожилой мужик, в коляске сидел мальчишка лет 6-ти.

Потом они ехали обратно в деревню, мужик остановился напротив меня, поздоровались. Мужик – русский, а черты лица пацана – смешанные, наполовину русские, наполовину алтайские. Мужик спросил, я ли ночевал на том берегу, а вообще-то его интересовало стадо коров, которое утром ушло из Чёрного Ануя. Я слышал, как шли коровы, но за кустами мне не было видно, так ему и ответил. Здесь многие так пасут коров летом, без пастуха. Утром коровы уходят сами вверх по долине, из долины они всё равно никуда не денутся. А вот сами ли они возвращаются потом домой, или такие вот выезды на поиски – обычное дело, я не знаю. Они постояли рядом со мной минут 20. Мужик сидя на мотоцикле, как на лавке, разглядывал в бинокль противоположный склон. Там часть коров иногда скрывалась в ложбинку, но, если долго за ними наблюдать, то можно пересчитать, чем этот дядька и занимался. А коровы уже двигались в сторону деревни, так что ехать за ними уже и не надо было, тем более, что пришлось бы ещё ехать до моста через реку, не знаю, где это, но не совсем близко. Так что спешить ему было совсем некуда, а вот мальчишка заскучал, стал ёрзать в люльке, раскачивать мотоцикл, и пару раз получил за это окрик в свой адрес.
От мужика узнал, что сейчас, если кто и поедет на машине, то это – недалеко, на пикник-шашлык, ещё, что КАМАЗы-лесовозы, которые прошли утром, поехали на Белый Ануй за дровами.

Кстати, здесь до Усть-Кана идут две дороги. Одна – через Белый Ануй, Верх-Ануй, другая – через Усть-Муту, Яконур. Развилка – через несколько км, сразу за горой, на которой сотовая вышка без антенн. Судя по атласу, дороги одинакового качества, но отличаются по длине: через Усть-Муту и Яконур – короче километров на 20. Спросил, по которой дороге лучше ехать? Где лучше сама дорога? По которой больше машин идёт?, но определённого ответа не получил.

Про сотовую вышку заговорили. Я узнал, что это – МТС, вышку ставили в начале зимы вертолётом. А потом – не приняли, потому что штыри заземления недостаточно заглублены. Надо – на 4 м., а как ты их в скалу вгонишь на такую глубину? А дядька от меня узнал, что, чтобы базовая станция заработала, ещё должны проложить линию электропередачи, да для такой удалённой от населённых пунктов станции скорее всего будут прокладывать линию 10 кВ и ставить трансформатор. Кроме того должна приехать бригада, которая смонтирует антенны, и, возможно, ещё одна бригада, которая смонтирует оборудование в контейнере-аппаратной, а возможно, это сделает та же бригада. Ещё, про такую «мелочь» забыл рассказать этому дядьке, как монтаж кондиционеров, без которых летом базовая станция работать не будет (то есть будет, но недолго, потом автоматически выключится из-за перегрева).

После того, как мотоциклист с мальчиком уехали, продолжал делать записи. Грузовик-Мицубиси с большой, как у КАМАЗа, кабиной, застопился, хотя я ему не голосовал, опустил руку, когда увидел, что в кабине трое мужиков. «Рады бы взять, но…». И на мой вопрос, какая дорога до Усть-Кана лучше – через Белый Ануй, или через Усть-Муту, тоже ничего определённого сказать не смогли. Потом УАЗ-болотоход проехал обратно в сторону Чёрного Ануя. Ещё был жигуль, за рулём сидел священник в облачении, пассажирки – женщины в светлых, праздничных платках. Полный был, 5 человек. Помахал им, вкладывая в этот приветственный жест поздравление с праздником.

Вот и закончилось, про что хотел оставить на бумаге «зарубки синим по белому». Больше двух часов на этом месте просидел, довольно! Пошёл вперёд с доступной для меня скоростью.
За горой развилка, окончательно решил, что буду двигаться по правой, более короткой, дороге. Мост через Ануй, дальше моя дорога пойдёт вдоль реки Мута. За мостом – огромная поляна, а если повернуться на Север, туда, откуда я пришёл, (и куда собственно мне и надо было повернуться лицом, чтобы голосовать), то очень красивый вид на гору со множеством отрогов и скальных стенок. На левом отроге, самом длинном – сотовая вышка, та самая, пока неработающая. Из-за этого отрога выбегает трасса и идёт понизу вся на виду. У позиции только один недостаток: шум реки заглушает шум моторов, и, если к примеру сел и что-то там себе записываешь, то делать это надо с оглядкой на дорогу.
Посидел, перекусил, повпитывал в себя красоты, и дальше пошёл.

Через несколько километров застопился джип с казахстанскими номерами в котором ехали русские люди. Хорошая машина – джип, посох в багажник без всяких вопросов помещается!
Люди в джипе, двое мужчин и одна женщина, были бывалые горные туристы. Правда, сейчас они ехали как-то налегке, с пустым багажником. Дорогу я видел мало, больше запомнился разговор.

Про интересующий меня район по Чарышу сказали, что там много медведей и клещей.
Про пограничные пропуска сказали, что с казахстанскими паспортами на оформление уходит 3 дня, с российским паспортом – быстро.

Снаружи шёл дождь, а правее, на горах вообще шла сильнейшая гроза. (Это – Бащелакский хребет, тот самый, который я пересёк вчера. Здесь, возле Усть-Кана, – самая высокая часть хребта, выше 2000). С заднего сиденья мне прекрасно был виден экран JPS-ки. Не сразу понял, что за серые пятна на экране-карте. Потом оказалось, что эти пятна меняют форму. Потом догадался, что это – те места, где самые густые тучи в этот момент. Интересно! Это что получается, что спутник «видит» из космоса? И передаёт сигнал о том, что «видит» в эфир, а JPS-ка этот сигнал принимает и расшифровывает?

Вышел в Усть-Кане под дождём. Судя по JPS, двигаясь на Усть-Коксу, я буду удаляться от дождя. Так оно и получилось, пока вышел из Усть-Кана, дождь закончился.

В Чёрном Ануе дорога была – щебёнка, а перед Усть-Каном – асфальт. Когда начался – не заметил. После Усть-Кана в сторону Усть-Коксы – опять щебёнка.

Посадил парень-алтаец в камуфляжной форме, взял меня и деда-алтайца. Парень с дедом говорили по-русски, чувствовалось, что им интересно, чтобы я участвовал в разговоре, кроме того, не хотят ставить меня в неудобное положение. Поговорили про погоду, про путешествия, про спелеологию. Только когда подъехали к Кырлыку, деревне, куда ехал парень, они с дедом перекинулись несколькими словами на родном языке.

Места живописные. Отошёл немного от деревни. Обратил внимание на километровые столбы вдоль дороги. С этой стороны что-то больше 100 км, а с обратной – больше 200. Сел, помедитировал. Стал думать, что дальше, и не пора ли искать место для ночлега? Здесь места были красивые, но дрова собирать замучаешься, и ещё – неизвестно, как далеко отсюда место, чтобы было удобно подойти к реке, воды набрать, и ещё – не бросать же вещи в таком месте, что видно с дороги. Это значило, что за водой идти с рюкзаком придётся… Либо: по атласу выходило, что километров 8 вперёд будет течь ручей справа, и дорога его пересекает по мосту, и ещё – там лес должен быть. Решил идти вперёд, голосовать, если не уеду – заночевать возле того ручья. Ну а если уеду, то впереди – тайга, с дровами проблем точно не будет, да и ручей какой-нибудь найду без труда.

Вскоре застопился УАЗик-микроавтобус с пассажирами. Почуяв коммерческого водителя, сразу объяснил водителю свою автостопщицкую сущность, то есть, что денег нет. Реакция была примерно такая (дословно не помню) «садись-садись, чего резину тянешь». Водителя, похоже больше беспокоило другое.
Оказывается, впереди – контрольно-пропускной пограничный пост на въезде в Усть-Коксинский район. «Я тебя за километр от поста высажу, по лесу пост обойдёшь.» Это даже интересно! Что, ему часто приходится подвозить автостопщиков, которые принципиально не отмечаются на пограничном посту, выходят за километр, обходят пост пешком, и потом ловят новую машину? Впрочем, в ходе разговора он как-то быстро понял, что я не собираюсь прятаться от пограничников. Даже если он меня за 5 км от них высадит – всё равно приду к пограничникам и «сдамся». Так и так скажу, товарищи пограничники, так вот у меня сложилось. Еду я сейчас из Алтайского края из села Солонешного. Проехал я Усть-Кан, и никто меня нигде не остановил. А сейчас, то есть завтра, поеду я в Усть-Коксу и буду там получать пропуск на погранзаставе.
Нескольких фраз в разговоре было достаточно, чтобы водитель переменил своё намерение насчёт меня и пообещал довезти меня прямо до поста. Кроме водителя в УАЗике были пассажирки: сзади (где и я сел,) среди сумок сидели немолодая женщина и взрослая девушка. Там ещё велосипед лежал вместе с сумками. Простенький велосипед, не горный. Велосипед, судя по всему, в первую очередь, судя по тому, как были одеты пассажирки, принадлежал девушке, сидевшей сзади. А спереди, справа от водителя, сидела ещё одна девушка, очень красивая, алтайка. Знаете, сколько видел разных лиц людей разных национальностей, могу уверенно сказать: в каждом народе встречаются очень красивые девушки!
Но все эти пассажирки не очень-то принимали участие в разговоре. А вот водитель порассказывал разных случаев как людей не пускали подолгу через пост. Какие-то иностранцы, французы, если память не изменяет (мне, а не водителю), две недели жили на посту, так и уехали обратно, не смогли получить пропуска.

На посту выдали талон – кусочек бумаги с печатью, подписью дежурного пограничника и датой. И сказали, что завтра я должен явиться на заставу в Усть-Коксе. (это мне – по паспорту гражданина РФ. Что будет с человеком, у которого паспорт другого государства, – не знаю, и хочу на всякий случай предостеречь тех, кто решит последовать в Горный Алтай: Если вы не гражданин России, узнайте заранее, лучше всего у своих соотечественников, бывалых людей, что Вас там ждёт!)

В ответ на: Судя по JPS,

извиняюсь.... но режет глаз - GPS правильно писатьА так очень приятно читать:)

Спасибо!
Здесь, на форуме НГС исправить уже невозможно
(Разве что новый топик открыть, и всё туда перекопировать в исправленном виде)

А в других местах – постараюсь исправить, не мешкая.

А теперь – определиться с ночлегом! Тем более, что дождь не за горами в прямом и в переносном смысле. И здесь похолоднее, чем было на любой из прошлых ночёвок. Пошёл вниз по дороге (пост находится за Кырлыкским перевалом), глядя направо, в сторону ручья, высматривая место, где к воде удобно подойти. Метров через 200 увидел избушку на той стороне.

Всего одна ночёвка под дождём, и как меняется сознание: ещё вчера я не стал проситься на вписку к археологам, почти что коллегам, на чистенькую базу, хотелось ночлега на природе, а сегодня готов ночевать в любых антисанитарных условиях в компании, где меня, возможно никто не будет понимать даже наполовину. А «экологически чистую» ночёвку – ну её нафиг! До другого раза! Когда палатка с собой будет!

К избушке вела тропа с мостиком через ручей. Между прочим, ручей был мутный, наверное выше по течению (там – мараловодческая стоянка) маралы замутили ручей.

Избушка была пуста (а время было уже около 9-ти вечера), я уже думал, что буду ночевать в одиночестве. Стал собирать дрова. Там конечно были дрова возле избушки, но пользоваться чужими заготовками дров без крайней нужды – дурной тон. А дров в лесу можно было набрать и без топора и без пилы вполне достаточно, чтобы еду приготовить. Когда таскал дрова, подъехал алтаец на коне. Я поздоровался, сказал как меня зовут и попросился переночевать. Сначала он смотрел как-то подозрительно, но после того, как я сказал, что у меня есть паспорт, и на погранпосту я отметился, он как-то сразу стал доверять. (Естественно, ни паспорт, ни пограничный талон он у меня не смотрел).

Обычные в такой ситуации дела: колоть дрова, таскать их в дом, сходить за водой (воду из родника берут), растопить печку. Познакомились. Зовут – Валентин. Пасёт сарлыков (так на Алтае яков называют). Сарлыками совхоз недавно стал заниматься. Говорит, сарлыки живут сами по себе, единственно, надо вход в долину перегородить, чтобы не разбежались. Когда они стадом, не боятся ни волков ни медведей. Вроде бы даже один на один медведя взрослый сарлык не боится!, если я правильно понял Валентина. Интересно, конечно было бы на сарлыков посмотреть, но они не близко отсюда, километров 6. Не для меня сейчас такие экскурсии.

А домик этот – его зятя. Зимой – тоже в этой избушке ночуют. Представил себе, как тут зимой: возле печки – жарко, в углах – холодно, топить надо наверное непрерывно, печка небольшая. Кстати, в избушке – вполне чисто, даже простыни и подушка в наволочке на одной из кроватей.

Сварилось мясо. Из моих съедобных припасов только хлеб пошёл в дело. Предложил я ещё крупы пшённой кинуть в котёл, получил согласие и кинул. Но в итоге моя пшёнка Валентину не понравилась. А вот мясо – очень вкусное было, мне такое нечасто есть приходилось.

После ужина решил сходить на заставу ещё раз – попросить телефон на зарядку поставить. Дождик, который меня пугал, перестал совсем. Однако, позже, ночью дождь по крыше барабанил.

Уже, когда спать совсем было легли, Валентина прорвало на откровенные разговоры, знаете, как в поезде когда двое в купе и весь поезд спит. Ну, да это – дело уже совсем личное, хватит и того, что я тут имя его без изменений пишу.

8 июня

Утром, после завтрака обменялись координатами. Он дал мне свой адрес (очень просто запомнить, практически «на деревню, дедушке»). Я дал свой сотовый телефон, основной свой номер, чем ввёл его в лёгкое недоумение, я объяснил, что адрес у меня не постоянный, временный, а вот телефон – мой «навсегда», но похоже, что он мне не до конца поверил, решил, что хитрый городской человек просто открывать свой адрес не хочет, боится, что в гости нагрянет.

На заставу за телефоном, и – на трассу.
Вскоре меня посадил мужик на УАЗе-«санитарке».
Через несколько километров дорога стала – асфальт, и асфальт хорошего качества: УАЗ разгонялся выше 100 км/ч, хотя этот водитель и по щебёнке кое-где до 100 разгонялся. Оказалось, что этот человек – дорожник. Однако, везёт же мне с источниками информации! То пограничник меня подвозит, то дорожник.

Про участок дороги Тюнгур – Иня такая информация: «На самом деле дороги нет, мосты не построены».
Воображение рисовало дорогу, загромождённую камнями, по которой раз в неделю а может быть – раз в месяц, или раз в год проезжает какой-нибудь экстремал, которому доставляет удовольствие издеваться над своей машиной. Водителю приходится на каждом километре выходить из машины и работать руками – убирать камни с дороги, либо наоборот – заполнять камнями ямы на дороге.
Впрочем, лучше вернёмся на дорогу, по которой я сейчас еду в УАЗике. Дорога эта называется «Туекта – Иня». Соответственно километровые столбы – это расстояние до Туекты в одну сторону и до Ини – в другую. Километровые столбы – это круто, это здорово, это сразу упрощает ориентирование и придаёт уверенность в завтрашнем дне.

А, надо признаться, что причина для лёгкой неуверенности у меня была. И у этой причины, в свою очередь, была своя причина – моя недальновидность (а попросту говоря – протупил, когда получал пропуск в Чарышском. Попросил пропуск до 15 июня, ДАЖЕ НЕ ПОИНТЕРЕСОВАЛСЯ, какой максимальный срок действия пропуска возможен). А теперь, когда скорость моего пешего передвижения заметно упала, я уже не был уверен, что успею сделать запланированное кольцо, и вернуться в Чарышское к этому сроку. А я как-то так настроился, что в этом походе все пограничные формальности буду строго соблюдать. И не столько даже из-за того, что неохота от конных пограничников бегать, а с научной целью.

По моим прикидкам получалось, что где-то за Тюнгуром будет момент, то что лётчики называют «точкой невозвращения», когда надо будет принимать окончательное решение: либо идти вперёд – в неизвестность, либо вернуться обратно известным путём, за предсказуемое время.

Опять переношу читателя в мир моего воображения: И вот по этой дороге иду я. И не знаю заранее, поедет ли такой экстремал сегодня. Но зато – по трассе стоят километровые столбики!!! И вот наступает момент, когда надо решать – назад, или вперёд. И с километровыми столбиками вся проблема сводится к задачке: «пешеход за полтора дня прошёл Икс километров от пункта Т.
А до пункта И ему осталось идти Игрек километров. Через сколько дней он придёт в пункт И?»

Дорога очень разная. То асфальт, то щебёнка. То две полосы нормальной ширины + хорошие широкие обочины, то дорога зажата между горой и рекой, 1 полоса и крутые закрытые повороты.

Проехали мимо придорожного кафе, это было первое настоящее придорожное кафе, то есть - кафе вне населённого пункта, которое мне встретилось после Алейска. Режим работы – явно НЕ круглосуточный, сейчас оно закрыто, но похоже, вот уже скоро откроется. Посмотрел на часы: 10.25.
Ещё видел одну большую турбазу возле дороги, на парковке стояло много машин, правда, место, где она находится, указать не смогу.
Ещё запомнилось одно место – ручей Громотуха, святое место. Выразить невозможно, но даже когда в машине мимо проезжаешь, чувствуешь, что место особое .

Довез меня этот УАЗик почти до заставы. От дорожного управления, куда он ехал, до заставы было меньше полкилометра. Информация для путешественников, которым надо будет попасть на заставу, а такого везения, как мне, не представится:

В Усть-Коксе на горе, выше всех улиц стоит вышка сотовой связи, хорошо видна практически ото всюду. Застава находится правее (если смотреть снизу, естественно) от этой вышки метров 200-300. Там тоже вышки, но не такие высокие, и покрашены не так ярко, поэтому издалека их высматривать смысла нет.

Отчёт о научном эксперименте по получению пропуска в Усть-Канский район Республики Алтай, проведённом на пограничной заставе в Усть-Коксе 08 июня 2009 г.


Пропуск получил за 15 мин!

От первого внутреннего порыва – на трассу и ехать дальше, я сдержался. Сказал сам себе: «Война – войной, а обед – по расписанью». И пошёл искать удобное место на берегу для костра, купания и медитации. Нашёл, поел, искупался и помедитировал. И что-то мне вдруг стало интересно посмотреть на свой пропуск, что же там такое написано? Смотрю, читаю:
ФЕДЕРАЛЬНАЯ СЛУЖБА
БЕЗОПАСНОСТИ
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Индивидуальный пропуск
Выдан гражданину(нке)…
для въезда (прохода) и пребывания в Усть-Коксинского района Республики Алтай
Цель въезда (прохода) и пребывания Туризм
С ним(ней) следуют дети, не достигшие 14 лет________
Время пребывания кр-но
Действителен при предъявлении документа…
Тип, марка…
…транспортного средства –
Срок действия пропуска до « 08 » 12 200 9 г.
Начальник отдела в Усть-Кокса
звание подпись.

Вы среди этих многа букаф где-нибудь видите « Усть-Канский » район, или деревню « Коргон », или хотя бы реку « Чарыш »?
Вот!!! И я не увидел! Сначала я, естественно, глазам своим не поверил. И ещё два раза всё внимательно перечитал. А надписи, сделанные не типографской краской, а чернилами, перечитал на 5 раз. И тут до меня наконец дошло .
На этой заставе пропуска выписывают сотнями и тысячами. И у них давно поставлено это дело на конвейер. Вот и мне достался такой вот пропуск «с конвейера». И никто там конечно не смотрел, что я написал в своём заявлении! «Тебе пропуск нужен? На тебе пропуск!»
Вернулся на заставу. На этот раз вышла заминка. Дежурный прапорщик что-то долго к окошку не подходил. Когда я туда подошёл, там уже стояли две женщины, тоже по поводу пропусков, и уже нетерпеливо поругивали местные порядки. Постояли-пообщались. Ну, а когда прапорщик всё же подошёл, все вопросы у всех быстро решились в порядке очереди. Что касается моего вопроса, прапорщик просто взял свою ручку (ту самую, которой уже были сделаны записи в моём пропуске) и своей рукой (так же той самой…) дописал туда «Усть-Канский район с. Коргон» и ещё, до кучи, поняв, что я не как все и не на Белуху собрался, на всякий случай, чтобы в этом пропуске совсем уже придраться не к чему было, вписал населённые пункты по моему маршруту – «Тюнгур» и «Иня».

Всё-таки, какое мудрое правило «обед по расписанью»! Особенно, если путешествуешь ты не со спортивной а с научной целью. А то бы так и уехал без обеда, так и оставил бы научный эксперимент с получением пропуска в Усть-Канский район незавершённым!

Кстати, пропуск можно заказать, послав заявку факсом, номер факса я записал, но что-то не очень сейчас в этом номере уверен. Если кого-то этот вопрос интересует, можно почитать топик "Усть-Кокса, пропуска" на форуме НГС. Эксперимент продолжается! Пока без моего участия.

После впечатлений этого дня: после горной дороги, такой разной, которую проехал на УАЗике, после могучей реки, на берегу которой обедал, виды Уймонской степи не очень цепляли взгляд. Вот осенью здесь будет красиво! Краски степи будут соперничать с красками склонов и лесов в распадках к северу от равнины, а с ними будут соперничать краски горной тайги к югу от Катуни. А сейчас – всё примерно одинаково зелёное.

Но зато было на что посмотреть на небе. Как-то так получалось, что я всё время убегал от дождя, переезжая километров по 7-10 на очередной машине. И туча, которая норовила меня облить, полив пустое место, где несколько минут назад я стоял, разочарованно поворачивала на Северо-Восток в сторону гор. Но, как только я вставал голосовать на новом месте, с Юго-Запада (из-за других гор) совершенно неожиданно возникала новая туча и шла прямо на меня с совершенно определёнными намерениями замочить.

Так что на небо я смотрел больше, чем на окружающие пейзажи. И, когда голосовал возле сворота на Нижний Уймон, стал замечать, что кроме этих туч, угрожавших меня замочить, и двигавшихся по одной схеме: сперва прятались за горами на той стороне Катуни, и делали вид, что вовсе оттуда не собираются выходить, потом неожиданно всё-таки оттуда выскакивали, мчались к тому месту, где я в этот момент находился, но чуть-чуть не успевали. Что кроме этих туч по небу летает ещё немало облаков, лёгких, без дождя, и самое интересное – летают они в самых разных направлениях! Часто идут наперерез или даже навстречу дождевым тучам. В этой долине было бы интересно полетать на аэростате! Как раз в таких местах, где равнина соседствует с горами, нередко бывают такие условия, что аэростат, аппарат, который летит туда, куда его несёт ветер, может совершать сложные манёвры, ловя на разных высотах потоки, двигающиеся в разных направлениях, и даже совершить полёт по замкнутому маршруту и приземлиться в точке старта!

Последняя дождевая туча немного побрызгала на меня, и так же ушла на Северо-Восток, не замочила, только попугала. А мне на этом месте пришлось ещё постоять.
Стою лицом в сторону Усть-Коксы. Вижу заправку. Время от времени на заправку заезжает какая-нибудь машина. Но очень немногие из них ехали после этого в сторону Тюнгура.

На этом месте произошёл забавный случай, который я долго не мог описать. Стою я, как надо, чуть-чуть дальше перекрёстка. Остановился мужик на джипе (с номером на 22). Вроде всё нормально, берёт меня, багажник открыл, я туда рюкзак ложу. Он спрашивает «а как тут проехать до Мульты?» Я достал атлас (он у меня сверху рюкзака под клапаном). Вместе посмотрели, и выяснилось, что ему надо здесь поворачивать на Нижний Уймон. Ну ладно, бывает. Я достал рюкзак обратно из багажника, он сел, развернулся и поехал в сторону Нижнего Уймона.
А после, когда поход давно был позади, а я его описывал, сидя за компьютером, и заглядывая иногда в записную книжку и в атласы, обнаружил в атласе, что дорога к мосту на тот берег Катуни отворачивает от трассы на 4 км дальше, у подножия горы. В голове долго не укладывалось, как я так мог ошибиться там, на трассе, и не разглядел эту светло-фиолетовую дорогу на карте. А дорога, по которой я этого человека направил, идёт до Нижнего Уймона, но не до моста, по крайней мере так нарисовано на карте в атласе. Но, думаю, он всё же нашёл этот мост, проехал к нему через Нижний Уймон на своём джипе.

А вот я застрял в своих заметках на этом эпизоде. Несколько раз повторялось: сажусь за компьютер, перечитываю что уже написано про этот случай, смотрю в атлас, в очередной раз удивляюсь своей ошибке, и в очередной раз решаю, что «Что-то здесь не то, что-то я неправильно запомнил, и лучше я пока не буду об этом случае писать, погожу, может быть позже ещё что-нибудь вспомнится» и берусь за описание какого-нибудь другого эпизода. И вот, совсем недавно, осознал, что всё там «то» , и всё я помню правильно. Что этот ход мысли: «не то» «не правильно запомнил» – ни что иное, как нежелание признать свою ошибку, правда хорошо замаскировавшееся нежелание.

Давайте ещё раз посмотрим по всем четырём сторонам с этого места, с которого я долго не мог уехать. На Запад, в сторону Усть-Коксы, стоит заправка, уже упоминал. На Север – степь, и горный хребет вдали, на Юг – дорога в Нижний Уймон, виднеются домики деревни, а дальше – поросшие густой тайгой горы на другой стороне Катуни. А на Восток, в сторону Тюнгура, – гора, перегородившая выезд из Уймонской долины. Пятна леса на склоне – очень живописны и напоминают шкуру линяющего весной животного с клочками густой зимней шерсти на боках. А сама гора на зверя не сильно похожа, разве что на сильно прижавшегося к земле, затаившегося зверя.
Солнце осветило гору, и взгляд всё дольше стал задерживаться на ней.

И, естественно, закончилось это тем, что я пошёл вперёд, к этой горе.
Люблю я вот это: идёшь пешком, а впереди тебя красивая гора. Идёшь и идёшь, и смотришь на красоту. И уже начинаешь привыкать к виду этой горы, как вдруг обнаруживается, что гора выглядит уже как-то иначе. И это – уже немного другая красота. И опять любуешься ею. И опять только ритм шагов и красота, которую впитываешь широко открытыми глазами.

Примерно через километр с левой стороны дороги – километровый столбик, с обратной стороны – «107». Запомнил это число, с этого столбика начинаю обратный отсчёт километров до Ини.
И сразу после этого меня посадил водитель молоковоза-УАЗа, ехавший до Катанды. Проскочили мимо этой горы, дальше дорога пошла между горой слева и рекой справа. Сама дорога заметно ухудшилась. Асфальт закончился. Перед крутыми закрытыми поворотами водитель сбрасывал скорость до 30 км/ч.

Подъезжая к Катанде, подумал о том, что хорошо бы закупить местных продуктов питания. Когда планировал поход, думал, что сыр и мёд буду покупать на местах. Мёд в Катанде купить не смог: Нет мёда, в прошлом году засуха была.

Вообще, Катанда – очень красивое место. Дорога пересекает пару речек, густой лес, как из сказки. А самое сильное – из Катанды открывается вид на какую-то гору. Там, в походе, у меня был атлас автомобильных дорог, в который не попали горы Катунского хребта. Сейчас посмотрел другую карту. Гора высотой 3440 м. Соседка Белухи, наверное – младшая сестра. Это было единственное место на моём маршруте, где были видны настоящие горы. (То есть горы с ледниками, то, что альпинисты называют словом «горы».)

Отошёл от Катанды на пару километров. (81 км. остаётся до Ини). Интересно! На другом берегу Катуни лежит железное судно, наверное паром. Явно давно уже не плавающий. Никаких тросов ни на этом берегу, ни на том, не видать. Ещё километр прошёл, и открылось хорошее место для стоянки с кострищем. Начал собирать дрова, и нашёл несколько мест ещё лучше. На одном из них остановилась компания на машине. Место удобное. Совсем рядом с дорогой, но от дорожного шума и пыли отделено полоской леса и небольшим скальным уступом. Со всех сторон закрыто от ветров. Забавная деталь: стоял деревянный туалет, свежесколоченный и покрашенный, В таком удобном, и следовательно – много посещаемом месте туалет – это конечно здраво, но стоял он просто так, не было ямы. Похоже, это власти благоустраивают места отдыха, но, как у нас часто бывает, дело не доведено до конца? Хотя, сейчас – только самое начало туристического сезона, может быть сделают всё по-нормальному. Много хороших мест для ночлега совсем уже на пляже. Много дров на берегу.
Прошёл по всем остальным – свободным местам, выбрал местечко. Потом, возвращаясь к оставленному рюкзаку, подошёл к компании на машине.
Два парня лет 25, русский с «боксёрским» носом и алтаец, и две девушки. «Здравствуйте, меня зовут Алексей». Парень с перебитым носом ответил: «Здравствуйте. Нам очень приятно, что Вас зовут Алексей», парней обоих зовут Женя, а девушки не представились. Алтаец спросил моё отчество, и обращался потом по имени-отчеству. Думаю, это на него так подействовал вид моей бородки с проседью. Видать, у алтайцев патриархальный дух в воспитании молодёжи силён.
Стол, две лавочки – тоже недавно сделанные. Парень-алтаец подвинулся на лавочке, чтобы освободить место для меня, но мне удобнее было сидеть на земле на хобе.

«Я в этих местах впервые».
Как сидели – в разных уровнях, так как-то и разговор начался в разных уровнях. Говорил больше Женя с боксёрским носом.
Предложили водки, пива. Естественно отказался: «В дороге не употребляю».
Оказалось – они из Усть-Коксы. И ночевать здесь не собираются. Так что место достаётся мне. В общем-то обычные в таких случаях вопросы: «Ночуешь в палатке?». «Нет, палатки нет, кусок полиэтилена, у костра не мёрзну». Когда разговор стал поворачиваться на: «Зачем ты идёшь в горы, сидел бы сейчас в тёплой квартире», я заскучал. «Ладно ребята, мне дрова собирать надо».
Когда вернулся с дровами, разговор продолжался уже более серьёзно.
Женя-алтаец был заметно опьяневший, а Женя с перебитым носом разговаривал совершенно осмысленно. Сказал, что здесь опасно, так вот путешествовать, что могут ночью напасть. Сказал что-то про алтайцев, так, чтобы второй Женя не слышал. «Что так вот прямо ездят и высматривают по берегу, где тут человек ночует, чтобы напасть?» Ответ был утвердительный, он даже обратился за подтверждением к Жене-алтайцу.

«Если будут недоразумения, кто-нибудь наезжать будет, скажи, что ты не один, что тут рядом ребята на спортивной машине.» (Интересно, наверное это – единственная спортивная машина в Усть-Коксинском районе?) «А если в Улаганском районе пристанут, то скажи, что знаешь Алексея ***-ва» Имя и фамилия запомнились очень легко. Фамилия – пещера с таким названием есть в Западной Сибири, правда сам я в той пещере не бывал, ну да это и неважно. Может быть судьба когда-нибудь сведёт с этим, несомненно выдающимся, человеком. А пока не сводила, толку от того, что я эту фамилию знаю – никакого, на свои личные дипломатические качества надо рассчитывать, если что.
И на защиту Божественных сил. Как хорошо сказано в любимой с детства песне: «Наша крыша – небо голубое» .
В общем контакт с местными жителями вполне получился, даже жалко было, что они уже собрались уезжать. «Успехов Вам в Ваших начинаниях» – сказал Женя-«боксёр» на прощание. «Да это – не начинание, а продолжение».

В ответ на: Это было единственное место на моём маршруте, где были видны настоящие горы. (То есть горы с ледниками, то, что альпинисты называют словом «горы».)

Хотя, нет, вру! Ещё из Усть-Коксы с горки, на которой застава находится, тоже горы видны вдалеке.

Блин, поэт...

респект за труд написания

9 июня

До Тюнгура был попутный жигулёнок, за рулём – молодой алтаец. Он меня довёз до моста через Катунь, так что Тюнгур я прошёл весь пешком. Остановился возле доски объявлений. Интересно бывает почитать объявления где-нибудь в деревне. Здесь читалось только два, остальные были замыты дождями.
Вот о чём эти два:
Первое:
«Закуп скота…молодняк меньше 200 кг. – 38 руб/кг,
……………»
при бОльшем весе животного цена килограмма – больше.

И второе:
«Что надо знать про ТУБЕРКУЛЁЗ
Туберкулёз – инфекционное заболевание
……
симптомы
……»

Магазины были ещё закрыты, так и пошёл в свой пеший переход, не купив ни мёда ни сыра.

На выходе из Тюнгура на пригорке – памятник, братская могила бойцов красногвардейского отряда под командованием Петра Сухова. (В Барнауле есть улица имени Петра Сухова. А отряд формировался в Кольчугино (нынешний Ленинск-Кузнецкий)).

Нормальная грунтовая дорога. Где-нибудь в Новосибирской области в отдалённые деревни есть дороги намного хуже. Стоят избушки, через несколько километров попадаются.
Пасутся стада.

В одном месте поднимаешься на взгорок, и видишь плакатик-стендик: нарисована палатка на фоне сгоревшего леса, из палатки высовывается пузатый лысый мужик в майке и очках. И надпись:


Ну, думаю: «Попал я в зону бедствия. Сейчас поднимусь на этот взгорок, а там – выжженная земля, чёрная пустыня на много километров.» Поднялся, и отлегло. Нормальные зелёные лужайки с цветущей клубникой. «Ну, слава, тебе, Господи!»

Несколько километров меня подвезли двое мужиков на мотоцикле с коляской. Они ехали на какое-то дальнее пастбище на смену пастухам, останавливались возле каждого ручья порыбачить, не торопились в общем. Проехали мимо памятной доски на месте последнего боя отряда Петра Сухова. Вокруг лес, дорога идёт по крутому склону, памятная доска стоит прямо возле дороги, возле неё лежат цветы, таёжные пионы.

Дорога – с ямами и лужами, но вполне проезжая.
Остановились возле моста через речку. Я мог бы подождать, пока мужики порыбачат, и проехать с ними ещё километра три, но ждать не стал.

Встретился алтаец на коне, ещё 3 коня в поводу. Говорит, ночевал сегодня возле реки Казнахта, в 5 утра оттуда стартовал. Ещё говорит, позже реки Тургунда и Казнахта разольются, что ни вброд не перейти, ни на грузовике не переехать.
После этого ещё встречалась группа местных конюхов, человек 8 верхом. И потом – группа туристов на лошадях с конюхом.

Дорогу до брода через реку Тургунда я бы оценил так: «ГАЗель проедет». Да, надо сказать, что после Тюнгура почему-то километровых столбиков не стало. Я тогда стал засекать время и отмечать на карте, сколько времени у меня ушло на переходы между приметными пунктами.

Возле брода стоял ГАЗ – 66. И пара палаток. Бригада рабочих делала какую-то работу. По-моему они нагружали кузов машины камнями, и потом засыпали этими камнями ямы на дороге. Сейчас шёл дождь и все сидели в палатках. Было бы конечно интересно пообщаться с людьми, но представил себе, как я залажу мокрый в переполненную палатку, и расхотелось, решил, что пообщаться с местными жителями на этот раз мне не судьба, и пошёл вброд через реку.

После Тургунды дорога, выходит чуть-чуть наверх, невдалеке стоит домик, колея идёт к домику и всё, кончается. Не доходя домика вверх идёт совсем слабая колея с боковым креном, очень скоро превращающаяся в тропу.
Тут я пожалел, что не взял фотоаппарат. Сфотографировать, и выложить в Сети с подписью: «Вот ЭТО в атласе показано, как дорога». Вспомнилось: «Русские называют дорогой то место, где собираются проехать».

Склон такой крутизны, что, покатившийся по нему камень может уже не остановиться. По склону горизонтально идёт нормальная горная тропа. На велосипеде я бы пожалуй бОльшую часть этой тропы проехал, остальное – провёл бы. А вот на лошади бы побоялся ехать верхом, к верховой езде я менее привычен, чем к велосипеду. Ну а пешком (самое для меня привычное) – всё нормально, только, когда садишься отдохнуть, или помедитировать-полюбоваться, рюкзак надо ложить тщательно, чтобы не покатился.

Опыт получения пропуска в Уст-Коксе надоб где нит закрепить в темах, полезная информация.

Захотелось помедитировать. Вроде бы надо с научной целью засечь время, когда начну медитировать и когда закончу, потом вычесть это время из того времени, которое потрачено на переход. Но во-первых, неохота заниматься всякой ерундой, а во-вторых, делать так будет как раз ненаучно . Потому что только робот не остановится здесь, чтобы полюбоваться, помедитировать.
Посидел, помедитировал, полюбовался, пошёл дальше.

И через несколько шагов меня накрыло , или я открылся . «Я в горах» – этот сплав восторга и собранности. И единство с миром, прекрасным и могучим.
……

В ответ на: Опыт получения пропуска в Уст-Коксе надоб где нит закрепить в темах, полезная информация.

Да-да, конечно!
Обед по расписанию – это ОЧЕНЬ ВАЖНО !!!

Канешно, а как же!

Ночевал возле реки Казнахта. Место хорошее, точнее – несколько мест. Один недостаток – дров мало, заметно, что люди здесь часто останавливаются. При этом – чисто.

Прошёл по-над Катунью до самой Казнахты. Ближе к Казнахте Катунь не видно, она зажата в очень узкое ущелье и ревёт буквально у тебя под ногами, когда на краю дороги стоишь. Вниз идёт очень крутой склон, потом виден перегиб, и дальше наверное, совсем уже отвесные скалы до самой воды. И при этом это больше похоже не на тропу, а именно на дорогу. Есть в одном месте загородка для скота с калиткой. А потом – крутой спуск к Казнахте с большим перепадом высот.
А в атласе показано, что дорога отходит от Катуни и идёт по возвышенности, делает петлю. И действительно, снизу, от реки Казнахты я эту дорогу увидел. Там даже брод есть, грузовик или джип переедет.

10 июня

Утром решил сходить по ней, по этой петле, выяснить, где я вчера с неё сошёл. Оказалось – удобная дорога, постепенный набор высоты по распадку, обратно можно на велосипеде с хорошими тормозами легко спуститься. Так что прорисовывается интересный велосипедный маршрут. Но, если идти пешком, я в другой раз предпочту вчерашнюю дорогу, если только дождя сильного не будет.

Продолжаю свой маршрут. Теперь это уже не тропа, а дорога, правда местами узкая, этакая классика жанра: «слева – скала, справа – пропасть». Но, скажем «Ока» там везде пройдёт без труда, если выдержит и не сломается раньше, чем доедет до этих узких мест. Или более реалистично – мотоцикл с коляской, только кусты кое-где срубить придётся, понавырастали, давно видать никто не ездил.

Вообще-то дорога интересная. В некоторых особенно крутых местах она только на половину своей ширины вырублена в скале, вторая половина, которая над пропастью, – каменная кладка. Кладка из того же самого камня, причём цементного раствора не заметно. По крайней мере те камни, что видно снаружи, то, что каменщики называют «облицовкой», лежат просто на собственном трении за счёт того, что камень к камню тщательно подобран по форме. Подумал, что работа явно делалась методом промальпинизма. И точно, вот и подтверждение этой гипотезе: среди надписей краской на этой вырубленной людьми скале есть и автограф тех, кто делал эту дорогу. В этой надписи есть слово «альпинисты». И дата там указана, не записал, но помнится, что-то конец 50-х годов. Вот какую краску хорошую раньше люди умели делать!

Ниже впадения р. Аргут в Катунь очень интересный вид, кажется, что Катунь течёт «в гору». В детстве читал в книжках, что бывает в горах такая иллюзия.

Вот зря ты фотик не взял порепить бы рассказ еще фотками ваще было бы классно а так что ваще в пустую примерно понимаешь что ты просто перся и перся куда то

Ничего-то Вы не поняли!
Это же художественное произведение, а не реклама. Как автор умеет, так и рассказывает, а читатель как умеет, так и воображает.
А теперь представьте себе, что читатель, читая, воображает одно, а глядя на фотку, видит совсем другое? Воооот!Пусть лучше вообще ничего не видит!

В тех местах, где дорога шла по ровным полянам, а не теснилась между скалой и пропастью, стали попадаться лошади, пасущиеся самостоятельно, и похоже, отвыкшие от вида человека. Сперва несколько небольших групп, а потом – табун, около двух десятков лошадей. Выстроились в ряд поперёк поляны и смотрят на меня, как на диковинку. Когда подошёл поближе, отбежали назад, все, кроме одного, самого крупного. Так и есть, те любопытные, которые сейчас отбежали – кобылы, а этот здоровенный, – жеребец. Стоит на месте, ни шагу не сделал ни назад, ни в сторону, однако, места на поляне достаточно, чтобы мне пройти на почтительном расстоянии от него. А весь остальной табун – сзади него и чуть-чуть сбоку. Схожу с тропы на сторону, иду поодаль от жеребца, а кобылы – с другой стороны от него во встречном направлении как ломанулись! А жеребец так и стоит, не сдвинулся со своего места, пока все кобылы мимо него не пробежали. Молодец! С одной стороны – кобылам уверенности придаёт, что они под защитой, с другой стороны – чужака не пугает и не провоцирует.

Перед деревней Инегень – большое плато, по которому проходит несколько дорог и протекает солидный ручей. А в средней части под горой, где ручей выбегает из ущелья, закрытая горами от ветров, – основательная пастушеская стоянка.
Здесь уже вовсю ездят на автомобилях. Мне встретилась 6-ка, за рулём – алтаец, пастух, судя по одежде, на пассажирском сиденье – собака, здоровенная лайка. Деловая такая морда.
Остановился, спросил, не видел ли я … сейчас уже не помню какую скотину он потерял.

Деревню Инегень как-то обошёл стороной, поближе к Катуни.
За деревней – что-то строится. Увидел, что там ходит человек, подошёл. Человек вышел мне навстречу. Это хозяин строящейся турбазы. Поговорили, я рассказал, что иду пешком из Тюнгура. Он рассказал, что ездил когда-то по этой тропе на мотоцикле. В это я поверил легко, а вот в то, что там проехали автомобилисты-экстремалы на 2-х Нивах, поверилось с трудом, но он заверил, что сам видел видео этого переезда. Говорит, что в узком месте швеллер над пропастью ложили. Сейчас объясню: то место, где дорога сужается сильнее всего – это крутой поворот, скала на наружной стороне дуги, пропасть – на внутренней. Швеллер спрямлял эту внутреннюю дугу, и «расширял» дорогу. Колёсами одной стороны машины по швеллеру ехали. Но меня заинтересовало не это узкое место, а те 4 км. с боковым уклоном, на которых, когда снимаешь рюкзак, надо для него специально место выбрать, куда положить, чтобы не укатился. После того, как вчера дорога превратилась в горную тропу, я всё сомневался: а может быть дорога всё-таки есть? Ниже тропы – точно нет никакой дороги, а вот выше? Спросил его об этом. Он ответил, что та тропа, по которой я прошёл – единственная, нет ничего параллельно.

На ночлег он меня не пригласил, я напрашиваться не стал, хотя, если бы позвали, пошёл бы с удовольствием. С этим человеком было бы интересно ещё поговорить. Да и некоторое разнообразие в меню было бы кстати. Ну ладно, не позвали, значит не позвали.
Пошёл дальше по берегу.

В этом месте проходит протока Катуни. Течение в протоке несильное. По берегу – местами тополя. Тополь – не самое лучшее дерево для дров, но, если ничего другого не найду на ближайших 5-ти километрах, то под тополями заночую. Только желательно найти кострище, чтобы новое не делать.

А, если серьёзно, то знаете в чём дело? Ведь нет предела человеческим желаниям!

Сначала – фотки фотать, потом очень качественные фотки делать. Но тогда появится неудовлетворённость, что какие-то события не передаются фотками, надо видео снимать. А потом – неудовлетворённость, что не получается одновременно быть оператором и действующим лицом в этой съёмке. Значит – два пути:
1-й «Одиночные» путешествия, когда рядом с путешественником двигается команда с камерой.
2-й съёмка с изощрёнными приёмами настораживать камеру на автоспуск.

1-й жанр мне очень мало интересен. 2-й путь – это очень серьёзный спорт с изрядной долей творчества, и к людям, которые качественно делают такое, я отношусь с уважением, но сам я – не спортсмен, разве что физкультурник чуть-чуть.

А главное – мне сейчас с текстами работать нравится, благо, что с оборудованием для такой работы попроще будет, особенно в путешествии.

Кстати, об оборудовании! Слышали такой анекдот:
Декан физического факультета НГУ приносит главбуху смету на оборудование, заявку на будущий год.
Главбух ему говорит:
«Какое у вас, физиков, оборудование всё дорогостоящее! Вот брали бы пример с математиков, всё, что им надо – это столы, стулья, карандаши и резинки.
Или с философов, им даже резинки не нужны!»

А дальше были события, про которые я сначала вообще не хотел рассказывать, потому что это – реальная драма живых людей. Но потом, после того, как почитал на форуме НГС топик про то, как ребёнку ночью прострелили ногу, решил, что всё-таки напишу. Думаю, что чем больше конкретной правды об Алтае и алтайцах, тем лучше.

Впереди появились две человеческие фигурки, движутся от протоки в сторону деревни. Поближе стало видно, что одна фигурка покрупнее и движется равномерно, вторая – намного мельче и двигается туда-сюда, то забегает вперёд, то отстаёт. Либо человек с собакой, либо взрослый человек и ребёнок. Да, взрослый и ребёнок. Потом маленькая фигурка движется мне навстречу. Это девочка лет 5-ти, алтайка. Говорит: «Пойдёмте, мама хочет Вам что-то сказать.» Подходим вместе к её маме, мама сидит на земле, рядом – ещё один ребёнок, мальчик лет 3-х. Молодая алтайка, не первая красавица и не уродина. Пьяная и заплаканная.
Начала она с вопроса, не знаю ли я «где здесь самое глубокое место в Катуни». А дальше – просит меня взять с собой девочку. Я отвечаю, что не знаю, сам уже давно подозреваю что-то недоброе. Так и есть, она собралась топиться.

Её прогнал муж. Они в Инегене были в гостях, её напоили водкой (по её словам получалось, что насильно напоили) а потом муж её прогнал с детьми. И теперь идти ей некуда. Год назад умер её отец, и теперь защиты ей ждать не от кого. И она решила покончить с собой, типа – к отцу своему уйти, утопится в Катуни. Но так уж складывается, что сначала ей приходится объясняться с первым встречным, то есть со мной.
Говорит: «Ведь здесь жизнь ненастоящая, там настоящая.» И детей с собой забрать «туда» . Ну и всякий романтический бред, чтобы найти красивое место, обрыв, а внизу – Катунь бурлит, и никаких шансов выплыть.
А тут такая «неудача» – мелкая тихая протока. И дети. Поначалу соглашались «пойти вместе с мамой» но, когда подошли к воде поближе, девочка стала соображать, что ей предлагают идти в воду, и отказалась. Так что теперь девочку она хочет мне отдать: «Вот у меня деньги, тысяча рублей, нам (то есть ей с сыном) там они не нужны». А я значит, чтобы девочку отвёз и отдал в приют где-нибудь в городе. «А Мальчик со мной пойдёт, пойдёшь со мной?» Мальчик кивает головой. Конечно, а какого ответа ожидать от трёхлетнего малыша, когда мама его спрашивает: «Пойдёшь со мной?» Ну и дальше в том духе, что там им будет хорошо, только чтобы ребёнок не испугался и прыгнул, а для этого нужно, чтобы место было красивым.
Сначала слушал, пусть выговорится, а я ситуацию оценю. Чтобы поддержать разговор, рассказал про одно очень красивое место на Ергаках: вершина Зуб Дракона. «Знаю одно очень красивое место, только это не на Алтае, а в Саянах.»



Высокая гора, но на вершину можно подняться пешком, по скалам лезть не надо. А когда поднялся на вершину, подходишь к краю, а под тобой далеко внизу три красивых озера. И все три – разных цветов. Одно голубое, другое – зеленовато-синее, третье – бирюзовое. И обрыв в эту сторону даже не отвесный, а нависающий. В-общем – мечта парашютиста.

Должен признаться, что этот вариант я держал когда-то для себя как хорошую зацепку . Запомнить, что есть такое довольно-таки доступное место, и если вдруг когда-нибудь захочется покончить с собой, то делать это надо именно в таком месте, и именно так : Последние секунды провести в полёте. А пока доберёшься до Ергаков, пока дойдёшь до Зуба Дракона, пока поднимешься, на озёра разноцветные сверху посмотришь – так уже и дурь из головы повыветрится, и жить опять захочется.
А если зимой случится такое мероприятие? Ведь три красивые озера будут под снегом! Зато зимой на дикой природе дурь выветривается намного быстрее! Думаю, даже через перевал переходить не придётся. Хватит дойти до избы альпинисткой и переночевать там.

Впрочем, мне эта зацепка так и не понадобилась. Ну что ж, может быть кому-нибудь другому пригодится.



Понятно, что для этого человека это сейчас не зацепка , так – разговор поддержать. На минуту оживилась, стала интересоваться, где это, как далеко ехать? «Ехать туда далеко, надо на поезде ехать, потом ещё на машине.»
Ну ладно, разговор поподдерживал, а что делать то? У меня денег что-то чуть больше 400 р., и из еды – только крупы. Самое разумное – пристроить её к каким-нибудь соплеменникам. Единственный вариант в этом роде, который я могу предложить – хозяин турбазы: «Вон там турбаза строится, хозяин – нормальный дядька, я с ним разговаривал. Попросись к нему переночевать.»
«Здесь, в Инегене меня никто к себе не пустит, тут все моего мужа боятся».

Ещё поговорили. Узнал их имена. Здесь, конечно по именам называть их не буду. Пусть будут условные «имена»: Женщина, Девочка и Мальчик. Женщина училась когда в техникуме в Горно-Алтайске, не доучилась. Сейчас на работу её никто не берёт. Пять лет занимается только домашним хозяйством. «Сколько тебе лет?» «Тридцать». Я бы не дал ей 30 лет, выглядит моложе, и ни одного седого волоса в чёрных волосах.

Выговорилась, села, обхватив колени.

Ладно, ситуация понятна на этот момент. Надо думать о ночлеге для четверых. А об остальном – завтра, когда проспится.
Неподалёку несколько сухих тополей лежат поваленные. У одного из них так удачно ветки торчат, можно полиэтилен повесить, под полиэтиленом им троим места хватит. С одной стороны – полиэтилен от ветра будет защищать, с другой – костёр греть, может быть даже без моего спальника не замёрзнут.
Первым делом разжёг костёр в этом месте, поставил варить кашу. Детей позвал, кашей покормил. Чай заварил. Дети не сильно голодные были. Мальчик так вообще чуть больше одной ложки съел, больше налегал на сушёную клубнику. Это когда Женщина в сумке рылась, деньги искала, мешочек с клубникой достала. Хороший такой мешочек, около килограмма ценного сушёного продукта. Девочка рассказала, что это они с бабушкой собирали клубнику, когда ездили к ней прошлым летом. «А где ваша бабушка живёт?» «В ***.» Название мне ни о чём не сказало, но на всякий случай запомнил. Хоть какая-то зацепка в этой жизни у Женщины есть!

Полог из полиэтилена сделал, коврик свой перед костром расстелил, Женщину позвал к костру сказал ей на коврик ложиться. Она не возражала, добрела и легла, уже давно спать хотела сильнее, чем топиться.

Подумал, что времени уже много прошло как бы Мальчик не обписался. Так то наверное мама ему штанишки снимать помогает, теперь мне придётся. Спрашиваю Девочку: «Если Мальчик писать захочет, ему наверное надо помочь, штаны снять». «Нет, отвечает, не надо помогать, он сам пописает». Мальчик, услышав наш разговор, начал снимать штанишки. «Мальчик, здесь возле костра писать не надо! Отойди подальше, где никто не ходит.» Всё прекрасно понял, отошёл, пописал, запросто справился со своими штанишками.

Дети поев и согревшись, повеселели. Классическая детская забава у костра в сумерках – размахивать палочкой, у которой конец тлеет. Угольки от набегающего потока воздуха разгораются сильнее и ярче и в темноте рисуются огненные фигуры.


Какое-то движение в темноте со стороны дороги. Гости пожаловали. (Или я в этих местах – гость, в такой ситуации всегда есть какая-то двойственность.) Впрочем, независимо от того, кого мы признАем гостем, а кого – принимающим хозяином, будет лучше, если первым здоровается путешественник с местными жителями. Здоровается первым, открыто, уверенно и громко.

Шаг в ту сторону, и, обращаясь к появляющемуся из темноты человеку:
- Здравствуйте.
- ЗдорОво.
- Меня зовут Алексей.
Несколько молодых мужчин, трое или четверо. Один – вышел напрямую ко мне, назвал своё имя, руку протянул для пожатия. Остальные – поодаль, с двух сторон. Не то, чтобы в кольцо берут, но готовы сделать это в любой момент. Переговариваются между собой короткими фразами, пару раз звучит слово «турист». И какое-то такое ощущение, что каждый раз, как произносится это слово, напряжённость в атмосфере спадает. Поздоровались, подошли ко мне по очереди, представились, руку пожали, куда-то в сторону отошли. Я продолжаю разговаривать с тем, который вышел из темноты первым навстречу мне. Уже понятно, что это – тот самый муж, который выгнал эту Женщину.

Вообще, впечатление эти парни производят нормальное. Немного выпившие, но ведут себя прилично.

Обычные вопросы-ответы. «Да турист.» «Путешествую в одиночку.»
Дети тут же рядом. Берёт Мальчика за руку: «Это – мой сын, если что.»
«Я рад.»
Показывает на Девочку: «Это – моя дочь. Это мои дети, я из забираю.»
«Я рад, очень рад.»
Про свою жену: «Напилась сама, так зачем детей мучить!»

Можно, конечно, иметь разные мнения, хозяин я в этой ситуации, или гость. Но то, что я им здесь – не судья, это однозначно!

Кто-то берёт детей за руки, уводит в сторону деревни а на Женщину, спящую возле костра, – ноль внимания. Похоже, что вообще с собой забирать не собираются. Надо что-то сделать!
«Ты её любишь?»
«Люблю. Конечно!»
«Так забирай с собой, она рада будет.»
Всё нормально, поднимает жену на ноги. Кто-то уводит её, так же как и детей. Сумку тоже забрали, и одежду, которая была из сумки вынута, – тоже. (Мои вещи совсем в другой стороне, так что никаких вопросов ни у кого не возникло).

Помню, кто-то из парней ещё что-то спрашивал про моё путешествие, про то, как я обычно ночую. Кто-то чаю попил, в-общем это всё происходило несколько дольше, чем вы сейчас об этом читаете.

И ещё небольшое продолжение разговора: «Опасно вот так одному. Тут жёсткие ребята могут приехать».
«А вы – не жёсткие?» – спрашиваю, имея в мыслях, как Женщина говорила, что её мужа в Инегене все боятся.
«Нет.»
«Мягкие, значит.»

Пожалуй и правда – мягкие.





Итак, событие закончилось. Что я имею в сухом остатке? Прекрасно оборудованное место для ночлега с кучей сухих дров.

Искупался. Не люблю я купаться после ужина, нефизио-логично это. Для меня лучше перед ужином в холодной воде помыться, чем после ужина в тёплой. Однако, раз уж так получилось, спать, не помывшись, ещё менее физио-логично.

Ночью даже в спальник не залазил. Дрова тополиные, хотя я и выбрал для себя самые толстые, всё равно прогорали быстро, но тепла давали много.

11 июня

Утром обнаружил ещё один сухой остаток – мешочек с сушёной клубникой. Ночью, когда пришёл поисково-спасательный отряд, и всех увёл, этот мешочек никто не заметил в темноте, и естественно, никто про него не вспомнил.

И ещё – утром обнаружил на себе впившегося клеща. Это – единственный клещ, который впился в меня за этот поход. Сейчас уже все сроки позади, можно уверенно сказать, что не заболел. Может быть клещ был незаразный, может быть то, что я когда-то в юности-молодости ежегодно прививался, а может быть – иммуноглобулин, который мне вкололи год назад по страховке, продолжает действовать? Кстати, тогда, год назад парадоксально получилось: на всю бригаду – единственный укус клеща, и цапнул он человека, который меньше всех был на земле, почти всё время на вышке зависал.

Продолжение пути.
Поднялся на плато. Рядом с дорогой – мягкая трава. Разулся, иду босиком по траве. Иду почти что с удовольствием, но вот едет машина со стороны Инегеня. Пока ещё далеко от меня. Если бы нога не болела, то наверное, не стал бы стопить, так бы и шёл пешком до Чуйского тракта. А так – быстро начинаю обуваться, чтобы босиком не голосовать, вдруг не поймут. В итоге – голосую в совсем смешном виде, наполовину обувшись. И при посадке мешкаю, водитель неудовольствие высказывает.

Микроавтобус Мицубиси-Делика, я уже внутри сижу. Бригада местных жителей, строители-отделочники. Несколько мужчин и одна женщина. Однако, я слегка одичал за эти два дня. Дырка на шортах уже в половину задницы, а я хожу, как будто так и надо. А выходить мне теперь – вообще в населённом пункте. Быстренько повязал рубашку на поясе в виде фартука задом наперёд. Мне досталось место возле правого окна спиной вперёд. Смотришь из окна вниз, и обочины не видишь, её, обочины, – просто нет, видишь бок машины и пропасть.
Мост через Катунь. Такие висячие автомобильные мосты, похоже, на Алтае – обычное явление. Если после дождя, то машина переехать его может только в динамике, набрав скорость на спуске к середине, и потом по инерции въехав на подъём вторую половину моста.
Высадили меня в Ине.

От Ини осталась в памяти картинка: трасса, слева от трассы, в полусотне метров – дома. Справа – никаких строений, лужайка, переходящая в склон горы. (Строения начинаются чуть дальше по ходу трассы, там несколько домов строится, и возле этих домов остановилась Делика, которая меня подвезла.)

Голосую, потом вспоминаю, что надо переодеться в джинсы (там нет дыры на заднице, да и вообще, для автостопа одежда более удобная, чем шорты). Лезу в рюкзак, по дороге едет машина, джип. Голосую с развязанным рюкзаком в руке «если я ему интересен, то он меня и в таком виде подберёт». Подбирает.

Алтаец лет за сорок.
Опять еду на джипе, и опять внимание больше захвачено разговором, чем дорогой. Ощущение – как будто сидишь в удобном кресле возле телевизора, по телевизору идёт передача про путешествия. А здесь, по эту сторону экрана, сидит ещё один человек, и что-то говорит.

Человеку очень хотелось поговорить-высказаться.
Слышал ли я, как наш премьер обязал начальство в каком-то городе выплатить зарплату людям, работающим на градообразующем предприятии? И пригрозил всем остальным губернаторам, что будет их увольнять, если подобное повторится? Не сказать, чтобы мне эта тема была очень уж интересна, но с другой стороны, это хорошо, что водитель сам подкидывает тему для разговора, и вдвойне хорошо, что сам же на эту тему больше всех говорит. (Это – азы автостопной науки .) Так что я лучше засуну пока куда-нибудь подальше своё желание поделиться рассказом о своём путешествии.
Я поддакнул, (впрочем нисколько не кривя при этом душой,) что демократия «в западном варианте» для России не подходит.
Что-то ещё он говорил про своего Горно-Алтайского губернатора.

Когда разговор пошёл о туризме, то тоже говорил больше он, а я больше слушал. Учился он в Иркутске. Когда студентом был, участвовал в велосипедном походе по заброшенной железной дороге вдоль Байкала. Рассказывал, как проходили через многокилометровые туннели. Впрочем, я сейчас могу что-нибудь перепутать, потому что пишу по памяти, заметки на этом этапе путешествия я делал очень нерегулярно и неподробно.

Спросил меня, как мне понравился Горный Алтай?
Очень понравился. Есть в Горном Алтае что-то от Средней Азии, и что-то от Сибири. И каждая долина , каждый район – это другая страна, не похожая на соседнюю долину. И ещё – ощущение святости. Скажем, в Саянах, где я больше всего ходил в походы, если мне надо разжечь костёр, то я ни секунды не задумываясь, развожу его там, где мне надо. А здесь – буду идти 5, 10 километров, пока уже существующее кострище не встречу. Новое сделать – это примерно как в музей прийти и на висящей картине рожу нарисовать. В следующий раз на Алтай пойду – надо будет обязательно газовой плиткой обзавестись. И сказал, что пройденный мной маршрут очень привлекателен для велосипедного похода. Даже вот здесь, на Чуйском тракте, машин совсем немного, а асфальт – хорошего качества, на велосипеде ехать было бы приятно. А то, что подъёмы-спуски, ну да, есть такое, так ведь это – физически активный отдых. Он согласился.
«А интереснее всего знаешь как было бы? Проехать через весь Горный Алтай на коне верхом!» И так он это сказал, что стало ясно, что сам давно о таком путешествии мечтает. Но тут я с ним не согласился: «Думаю всё-таки, там, где асфальт проложен, лучше на колёсах ездить. Как-то даже коня жалко будет по тракту по асфальту гнать рядом с машинами.»

Потом он рассказал, что в Новосибирске есть компания «амазонок» (опять местными жителями упоминается Новосибирск в интересном виде! Первое упоминание – это экстремалы, которые по лошадиной тропе на 2-х Нивах проехали, забыл сказать). Женщины собираются чисто женской компанией и едут в отпуск в Горный Алтай. Здесь, на каком-то озере они каждый год останавливаются, никто кроме них про это место не знает, живут они там дикой жизнью и ходят голые. И иногда шокируют туристов: Идут себе туристы по тропе, а тут из леса – обнажённая женщина верхом на лошади!
Понятно, человек любит свою родину – Горный Алтай. И старается подогреть интерес к ней у приезжего. А я так думаю, что эти Алтайские Амазонки – явление того же рода, как Белый Спелеолог, и Чёрный Альпинист. Хотя дыма без огня не бывает, я например, лично знал одного спелеолога, который сшил себе белый комбинезон, и каждый раз его тщательно стирал.

Про этот участок Чуйского тракта у меня остались такие записи:

Яломан – вкусные яблоки (об этом водитель джипа мне сказал).

Южнее перевала Чике-Тамана нет МТС


Ещё запомнилось, как на подъёме к перевалу (с южной стороны высота набирается постепенно, дорога идёт вдоль речки) опять была стойкая иллюзия, что мы едем под гору, а речка бежит навстречу нам в гору. Но этот эксперимент никак нельзя считать чистым. Когда едешь в комфортабельной мощной машине, да ещё на большой скорости, уклоны и крутИзны не всегда верно ощущаешь. Возможно, если остановиться, выйти из машины, посмотреть в разные стороны, то иллюзия рассеется.

Не так на берегу Катуни, где я проходил вчера. Там на протяжении примерно 3-х километров видишь, как Катунь бежит в гору, при этом иллюзия сохраняется в любом месте, и когда смотришь на реку сбоку, и когда смотришь вверх по реке, и когда смотришь вниз по реке. Этому, конечно, есть простое объяснение. Там такой ландшафт, что вдоль берегов тянутся наклонные плато. Плато эти идеально плоские, наклонены они в ту же сторону, куда бежит Катунь, но заметно круче. Надо полагать – это дно древней реки. (Ну и поток же там был!) А потом Катунь пропилила в этой наклонной плоскости ещё более глубокое русло. Всё это понимаешь умом, и понимаешь, что видишь иллюзию, но иллюзия от этого понимания не рассеивается!

Человек, который меня подвозил, живёт в Горно-Алтайске. «Собираюсь» – говорит – «у себя перед домом аил сделать». Хочется иногда возле костра посидеть.
Аил – это бревенчатый сруб с конусообразной крышей. Чаще всего – шестиугольный (как гайка). В центре аила зажигают костёр. В центре-вершине крыши – отверстие для дыма. Раньше алтайцы в аилах жили, сейчас живут в избах, как русские в деревнях. Но в алтайских деревнях почти в каждом дворе ещё и аил стоит. Летом его как кухню используют, а зимой – не знаю.

Ехал он вообще-то в Горно-Алтайск, но по пути у него было дело в Онгудае на 1-2 часа, так что я вышел в Онгудае в самом центре. Вышел к реке (Урсул), помыл ноги, посидел-помедитировал, переоделся-таки в джинсы, и пошёл на трассу. Кстати, есть объездная трасса, очень удобно для автостопа. И я мог в центр Онгудая не заезжать, на въезде-развилке выйти. Но я хотел в магазин какой-нибудь продуктовый изобильный зайти, сыра купить. Но как-то опять не судьба была мне сыра купить, сыр был, но не горно-алтайского производства, привозной, я покупать не стал (про мёд я даже уже не вспоминал.)

Какой-то грузовичок, помнится, довёз меня до ближайшей от Онгудая деревни. А там меня опять подобрал знакомый джип.

Поездка его сейчас связана с подготовкой школ республики к учебному году. Заехали ненадолго в одну деревню километров 5 в сторону от трассы. Он ходил в школу по своим делам, а я в магазин. Таких скудных магазинов я со времени перестройки не видел!

За Туектой возле перекрёстка, сворота на Усть-Кан – кафе. Зашёл, купить сыра и решил вдобавок пообедать по цивильному. Можно было, конечно, как все эти дни делал, опять пойти на берег, найти дрова, разжечь костёр… То есть продолжать играть в сурового туриста и одновременно экономить деньги. Но это – долго, а время обеда по расписанию и так уже было изрядно пропущено. (Хотя у меня есть целых две уважительных причины для этого: 1. Везло на трассе, то есть везли хорошо и 2. Сыр нигде купить не мог.)
Так что я решил поиграть в сурового туриста, вышедшего с маршрута в населённые места. И то верно, что «поиграть», потому что порции, которые я съел, настоящему туристу после маршрута показались бы игрушечными.
Рыбу жареную взял. Специального ножа для рыбы (1) мне не подали, но сама рыба была вполне первой свежести(2) и приготовлена очень вкусно!




Примечания:
1) фильм «Москва слезам не верит»,
2) роман «Мастер и Маргарита».

От участка Туекта – Усть-Кан остались очень скудные воспоминания и ещё более скудные записи. А вообще-то всё шло гладко в нормальном среднем темпе. Не очень долго стоял (на самом деле сидел на рюкзаке бОльшую часть времени). Ехал на очередной машине до очередного места. Там первым делом медитировал недалеко от дороги. Потом опять ловил машину. И так далее.

В записях осталось, что на перекрёстке в Туекте не ловится МТС, а в Теньге хорошо ловятся МТС и Би-Лайн.

Запомнилась деревня Ело. Там долина, и вся эта долина заставлена небольшими и не очень большими горами правильной конусообразной формы. Очень своеобразный пейзаж, больше такого нигде не видел!

А потом ехал на стареньких жигулях (номер на 22) с двумя мужиками, которые добирались куда-то, где их ждала работа, и везли с собой полный багажник инструментов.
После перевала Чике-Таман, который я проезжал на переднем сиденье джипа, Ябоганский перевал не произвёл вообще никакого впечатления, тем более, что теперь я сидел на заднем сиденье. Просто дорога сначала шла на подъём, не крутой, потом пошла на спуск. Спуск вообще был пологий.

Довезли они меня до Усть-Кана.

В Усть-Кане вышел на том же самом месте, площадь за мостом, где 4 дня назад вышел из джипа с горными туристами. Так же, как и тогда, пришлось идти пешком до самого выхода из посёлка, только теперь в другом направлении.

Иду по улице, навстречу, перегородив половину проезжей части, четверо подвыпивших парней, на лицо – алтайцы, но, пожалуй не чистокровные алтайцы. Завтра – праздничный день, парни уже начали отмечать, выпили алкоголя, ощутили себя героями, и пошли по главной улице в своём районе, типа порядок наводить. Естественно, моя персона их живо заинтересовала. Один из них, самый рослый и широкий: «Стой! Кто такой!» (За дословную точность цитирования не ручаюсь.)
Моя внутренняя реакция: «Был бы ты трезвый, интересно было бы с тобой пообщаться, а так, как сейчас… Ладно, поиграем в игру: ты – здесь главный, и я буду тебя внимательно слушать, и на твои вопросы отвечать, но для меня ты не начальник, просто человек». Пьяный ведь – тоже человек?
Отвечаю примерно то же, что говорю подвозящим меня водителям, только покороче. Мои ответы, моё поведение как-то быстро убедили их, что порядок на их улице я не нарушаю, и не собираюсь нарушать. Думаю, вид моей бороды тоже добавил убедительности такого рода.
Такие случаи – совершенно обычное дело в походах, хотя ходим мы, конечно, не ради такого «общения».

За Усть-Каном вышел на берег Чарыша, помедитировал, опять вышел на трассу.

Впервые за свой поход подумал, что про участок Коргон – Сентелек надо бы узнать не только про проходимость дороги, но и работает ли в Коргоне паром через реку Чарыш.

ГАЗон, за рулём – пожилой алтаец. Раньше в городе (скорее всего в Горно-Алтайске, хотя я не уточнял) работал экспедитором, теперь в Усть-Кане живёт, шоферит.
«Где лучше?»
«Везде лучше. Хорошо, где работа есть.»
Вдруг, ни с того ни с сего: «Открой бутылку.» Я не понял, для чего ему потребовалось на ходу открывать бутылку водки. «Здесь – святое место.» В общем, это такая традиция – открывать в святых местах горлышко у бутылки с водкой, чтобы духи этого места эту водку… даже не знаю, что там духи делают с водкой в этот момент. В следующих святых местах водила уже не доверял мне эту ответственную операцию, сам свинчивал натренированным движением крышку у бутылки, продолжая рулить, держал открытой около секунды, закручивал обратно и клал бутылку на место недалеко от рычага ручного тормоза. А святых мест оказалось вдоль дороги немало.

Спросил его про паром возле Коргона. Что мол дорога с Коргона на Сентелек на карте показана вдоль правого берега Чарыша.
Нет, парома нет, уже несколько лет нет, как что-то там с ним случилось, так с тех пор и не плавает. Весёлый вырисовывается сюжетик: под конец выясняется, что ключевой участок на моём маршруте непреодолим, и как бы вообще не пришлось мне завтра повернуть назад! А мог бы про этот паром узнать ещё когда дома поход планировал! Высказываю это вслух и получаю от водителя обнадёживающий ответ, что от Коргона до Сентелека есть пешая тропа по левому берегу вдоль самой реки. Сказал он это совершенно уверенно.

Значит всё-таки мой способ действия оказался абсолютно верным! Надо просто идти в интересное для тебя место, и уже там черпать более подробную информацию про маршрут. А уж источники этой информации не заставят долго себя искать! Это намного интереснее, чем планировать всё до мельчайших подробностей, сидя за компьютером.

Приехали в деревню Тюдрала, водитель свернул на окраинную улицу и остановился возле какого-то дома. Посоветовал через главную улицу, она же – транзитная дорога, не идти, опасно, там хулиганы обязательно пристанут. «Моему брату вчера стекло разбили.» Показал, как пройти краем деревни. Я обошёл деревню, как он и показал, так получалось даже короче до выезда из деревни.

Один уважаемый мной человек, почитав то, что я здесь написал, сказал, что хорошо бы приложить к этому тексту какую-нибудь карту или хотя бы простенькую схему. Я ответил ему, что те, кто здесь это читают, и так всё знают, им в карту глядеть не надо. На что мой товарищ ответил: «А вот мне было легче и интереснее читать, если бы была перед глазами схема маршрута.»

Из уважения к своему товарищу и другим читателям сделал и выкладываю в прикреплённом файле.

Дорога идёт между крутым склоном и рекой Чарыш. Промежуток этот неширокий, река близко от дороги. Прошёл несколько километров. Попалась только одна стояночка – кострище на повороте, совсем близко к дороге. Место удобное, если тебе надо кого-то ждать: сидишь, костерок жжёшь, чаёк пьёшь, с дороги тебя прекрасно видно. Но спать в пяти метрах от трассы просто опасно: щебёнчатая дорога, никакой разметки, кювета настоящего тоже нет.

И ещё, хотелось встретить ручей с чистой водой. Дело в том, что в этих местах вода в Чарыше мутноватая, (наверное только во время паводка). Быть в Горном Алтае, и пить такую мутную воду…

Мост через Чарыш. Посмотрел в атлас, получалось, что за мостом эта боковая дорога через пару километров приведёт к речке, правому притоку Чарыша. И действительно – привела. Чистая речка, которую можно без труда перейти вброд. На этой стороне – поляна, на окраине поляны – кострище, в пяти метрах – куча берёзовых веток, толщиной в руку.
С одной стороны – хорошо, что дрова в сумерках собирать не надо. Но с другой стороны, эти берёзовые ветки ещё надо разжечь. Древесина под корой совсем не просохшая. На разжигание уходит довольно много времени: постоянно подкармливаешь костёр тонкими сухими веточками, раздуваешь хобой огонь посильнее. И, если оторваться от этого увлекательного занятия минут на 5, то костёр надо будет разжигать сначала.

Это место оказалась оживлённой транспортной магистралью. Проехали с той стороны речки через брод и дальше – в сторону моста, один трактор, один автомобиль, несколько молодых парней на лошадях. Большинство из них останавливались на минутку, чтобы поздороваться. Забавный разговор получился с одним мужиком, алтайцем.

Выезжает всадник из темноты со стороны речки.
- Здравствуйте.
- ЗдорОво.
Он стоит, не едет, ждёт, что я подойду к нему, ему интересно поговорить с человеком. А я костёр раздуваю. Ещё минут 10 поработать хобой у костра, и он будет сам гореть. А, если встать и поговорить с человеком, то у меня ещё час уйдёт на разжигание костра по-новому.
- Если поговорить хочешь, иди сюда! Я не могу сейчас от костра оторваться, раздувать надо.
Но он меня то ли не расслышал, то ли не понял. Постоял ещё с минуту.
- Ты что, совсем разговаривать со мной не хочешь? – с ноткой обиды в голосе.
- Да я бы рад с тобой поговорить! Я костёр оставить не могу! Дрова сырые. Если я сейчас его оставлю, потом опять разжигать придётся. Иди сюда, здесь поговорим!
Он спустился с коня, подошёл, присел.
- Меня зовут Алексей.
- Меня – Николай.
- Сейчас костёр разгорится, чай согреем, а то без чая – какой разговор?
- А у меня другой чай есть! – достаёт из внутреннего кармана куртки бутылку.
- Нет, спасибо, в дороге я водку не пью.
Николай отхлебнул глоток и засунул бутылку обратно в карман.
- Чай дома буду пить.
- Дома ждут наверное? Поздно уже.
- Жена дома ждёт.
______- Я вернусь домой
_ ______На закате дня.
_ ______Обниму жену,
_ ______Напою коня.
- А я сейчас ехал, как раз эту песню пел про себя.

Ещё несколько минут Николай посидел у моего костра. Его конь добавил оживления в разговор: поссал в четырёх метрах от костра.
- Ох!!.. ты!!!.
- Что, теперь всю ночь вонять будет?
- Нет, не будет.