Читаете?

(III)Потеря разума до физической смерти

Быть может, я обманываюсь, думая, что не боюсь смерти, но что я знаю наверняка, так это то, что я боюсь — и боюсь неизбывно и сильно — потерять разум прежде, чем меня настигнет физическая старость.
.
Меня больше пугает перспектива умственной несостоятельности, нежели физической.
.
Я живу под страхом такой судьбы с 1908 года, когда мне пришлось близко столкнуться с потерей человеческого разума.
.
Жертве было тогда сорок семь лет, мне — девятнадцать. Человек этот просуществовал после этого еще треть столетия. Это была не жизнь, это была смерть в жизни.
.
Это потрясло меня, и гнетущая тень этого случая висела надо мной, пока я сам не миновал угрожающий возрастной рубеж — сорок семь лет.
.
Лишиться ума в расцвете сил — явление необычное, и, если бы тот несчастный человек, о котором я говорю, принадлежал к поколению своих детей, его, возможно, вылечили бы; и он наверняка был бы спасен, если бы принадлежал к поколению своих внуков.
.
Одним из немногих подарков, полученных нами от двух мировых войн, было стремительное развитие психотерапии. Что произошло в значительной мере благодаря обильной и открывающей новые горизонты информации, которую пионеры этой науки получили во время войны, исследуя случаи контузии.
.
Умственное расстройство — это болезнь старости.
.
Сейчас, когда вследствие успехов медицины увеличилась продолжительность физической жизни, болезнь эта стала довольно обычным явлением.
.
Дряхление, подобно смерти, имеет свои преимущества.
.
Оно избавляет неспокойную душу от тревог и любящую душу от печали.
.
И все-таки пока человек физически жив, он хотел бы сохранить разум, даже ценой постоянно испытываемой боли.
.
Старение не превращает человека в нечеловека, дряхление превращает; и пожалуй, худшая болезнь, которая может поразить человека, та, что превращает его в нечеловека, пока он еще физически жив.
.
Даже частичная утрата умственных способностей мучительна для того, кто одарен умом энергичным и ищущим, кто привык и хотел бы с пользой применять этот дар.
.
Мне вспоминается лорд Сэмюэл, которому исключительно посчастливилось до конца дней своих сохранить не только абсолютно ясный и светлый ум, но также все физические способности, кроме слуха.
.
На приеме, который его семья и друзья устроили, чтобы отметить его девяностолетие, он поднялся и произнес речь, не заглядывая ни в какие записи.
.
Он говорил с присущей ему легкостью, и речь его, как всегда, была содержательна и логична.
.
И все же этот удивительный старик в конце концов подтвердил истинность десятого стиха 89-го псалма:

«Дней лет наших семьдесят лет, а при большей крепости восемьдесят лет; и самая лучшая пора их — труд и болезнь, ибо проходят быстро, и мы летим».
.
Последние слова — это единственное утешение перед лицом неизбежного одряхления.
.
Страдания, причиняемые немощью, как и сама жизнь, зло преходящее.
.
Временной предел, который кладет смерть, делает переносимым даже умственное расстройство.
.
И все же, по моему мнению, это гораздо большее несчастье, чем смерть, и, как и смерть, потеря разума заставляет нас удивляться поразительному несоответствию между нашими возможностями и их ограниченностью.

Тойнби А.Дж._Цивилизация перед судом истории_Сборник_М._Академический проект_2022_661с.pdf