Читаете?

Ну вот окончательное моё мнение: вся книга - бабская тупая пошлость, помноженная на претенциозную писательскую пошлость и приправленная спесивой буржуазной мелкотравчатой пошлостью. Местами разбавлено толИкой модной блевотины и вполне технично исполненной слезодавилки (например, цветисто описанный желто-красной мочой палас - результат цистита нервной пуделихи - и наиборот - нарисованное скупыми серыми красками трудное децтво ГГ-консьержки и (ну как же без этого!!!) - её использованной мерзавцем-богачом и попранной в дождь умершей сестры).

В общем, давненько я не читала такой лажи. Я эту книгу начинала читать, да бросила после первых страниц, но очень рада, что вернулась к ней и прочла - это как в ДР литературе - писали пошлейшую службу кабаку для оттенения святости литургии.

Одна из самых отвратительных и смешных претенциозных сугубо писательских пошлостей в этой книжке даже не поверхностные, весьма вульгаризованные (почти до безграмотности) философские измышлизмы - как классические, так и социологические, они примитивны и вызывают капец какую тошноту (особенно меня порадовало изложение сути феноменологии, вот оборжаться то где..), а самое пошлое - так это её аллюзии из Анны Карениной.
Тёханка-французская писательша до глубины души, знаете ли, до печенок поняла, как она утверждает, русского мужика Левина, который косил с крестьянскими мужиками траву и попал под дождь. Я понимаю, что ей в университете преподша какая, видимо, объяснила в курсе русской литературы значение этой сцены, будь она неладна! (Потому что я сильно пострадала, когда это читала: окончательно потеряла веру в университетский курс "художественный анализ текста"(((. У нас его тоже вела некая дама, любившая заломить руки и завести глаза, смакуя тягучие прозрачно-мреющие сцены из Пруста "У Германтов". Думаю, понимала она их не больше, чем французская преподша понимала сцены из Толстого с русской косьбой и молотьбой((

Ну, про все признаки дамского любовного бульварного романа я даже писать не буду - это, кажется, самое лучшее, что есть в книжке. Вариант дамской мелодрамы а ля "золушка": безродная, страшная, с нищим деревенским детством, но очень начитанная консьержка и очень богатый и сразу ее оценивший за ум и душу японец, приглашающий её в свой "дворец" (где она с сюсюкающими придыханиями восхищается всем японским - от унитаза до лапши) и в шикарный ресторан и влюбившийся в нее (совершенно, в отличие от молодой и приятной Золушки, непонятно зачем???) Но и этот милый алгоритм сказки писательница не довела до конца, а безжалостно разрушила абсолютно неестественой смертью ГГ в конце, тьху.

Ну и, конечно, приплела вообще некстати сюда суицидального протестного подростка-девочку, страдающую в семье сенатора над ресторанными изысками за бешеные евры. Якобы, та стала ее другом и судьёй, тьху три раза.
Правдой тут и не пахнет, конечно. Все вымучено и, главное, все очень модно - тут такое читают!!! Вот уроды. (С, Брат-2)

О логике развития сюжета (ГГ вроде ненавидит неравенство и обожает простоту и естественость, а сама трепещет перед богатством и постоянно осознает, что приперлась со свиным рылом в калашный ряд), о правдивости и прочем НАСТОЯЩЕМ в этом тексте я даже и не говорю: нечего сказать. Показала писательница вроде чванливое и спесивое французское кастовое общество, вроде, хотела заклеймить и посмеяться, а на деле получилось, что сама только и мечтала, как стать его членом.
В общем, никаковская книжка, ву а ля.